Стоковые изображения от Depositphotos
Уколы ностальгии возникают случайным образом. От внезапно упавшей тени, промелькнувшего запаха деревянной дачной террасы, вдруг на секунду ставшего знакомым освещения, звука, осторожного и глухого, «плода, сорвавшегося с дерева». Провал во времени, не хуже падения Алисы в Страну Чудес, возможен от узнавания старой игрушки в антикварном магазине, деревянной теннисной ракетки, корешка книги из домашней библиотеки, звука и голоса. Альбом Voyage воссоединившихся (более чем) семидесятилетних Агнеты, Бенни, Бьорна, Анни-Фрид может быть плох или хорош, но он из области волшебства – резких уколов ностальгии, сладких и горьких одновременно. И молниеносного провала в то время, точнее, день, когда из белого конверта с изображением четверки ABBA на фоне прозрачного вертолета доставался виниловый диск фирмы «Мелодия». Закатное солнце в окне комнаты бабушки, но проигрыватель поставили туда, когда она уже умерла, значит, это 1978-й. Альбом «Прибытие». Первая композиция называется так, как должно называться все, что прибывает из мира чистогана, – «Деньги, деньги, деньги». В СССР секс на самом деле был, а вот платиновых блондинок, как Агнета, не было, только пергидрольные… На обложке пластинки она – платиновая.
Тембр Агнеты Фельтскуг (давайте правильно транскрибировать фамилии) узнается с первого укола, как и немного строгий голос Анни-Фрид Люнгстад. Как и фирменное глиссандо Бенни Андерссона. Как и вообще весь Андерссон, выдающийся мелодист. Из этой пастернаковской «тьмы мелодий» вырастает I Can Be That Woman – и в ней, по грустной лирической тональности, в свою очередь, узнается Slipping Through My Fingers (1981), песня, которую не понять тем, у кого нет взрослеющих и отдаляющихся от родителей детей.
Сквозь When You Danced With Me просвечивает та самая Arrival (1976). Но – странным образом – и отдающий шотландским виски Mull of Kyntire Пола Маккартни, записанный им почти тогда же, в 1977-м.
Little Things – песня про Рождество, в сущности, для хора мальчиков и девочек на волшебный шведский праздник святой Люсии, когда одетые во все белое, с ангельскими крылышками за плечами и свечами на головах дети поют хоралы. Невероятно трогательная и нежная композиция. Хотя у того же Бенни Андерссона есть совсем уж феерический хорал к святой Люсии, называется по-шведски Vinterhamn, «Зимний порт», и исполняла его певица Хелен Шехольм, с которой он последние 20 лет работает в созданном им BAO – Benny Andersson's Orchestra.
Разносторонний Бенни вообще силен по части гимнообразных мелодий, самая выдающаяся из которых – Anthem из мюзикла «Шахматы», который внезапно поставили сейчас в Москве. Первым исполнителем арии много лет назад был Томми Черберг, с которым Андерссон продолжает работать и поныне. Бенни, трогательно стареющий вместе со своим оркестром, Томми и Хелен, не стесняется выходить на летние площадки в Швеции и в иных разных странах – к восторгу оставшихся в живых седых и по-европейски крепких беби-бумеров. Хелен и Томми смешно и нарочито угловато – возраст все-таки! — пародируют и самих себя, и немолодых музыкантов-виртуозов из BAO, и ABBA, а у зрителей, танцующих под знакомые мелодии и множество других мелодий, написанных неправдоподобно плодовитым Бенни, текут по щекам слезы счастья. Как эти слезы ностальгического счастья текут у многих на концертах Пола Маккартни, с кем только и можно сравнивать Бенни Андерссона, выбравшего, впрочем, совершенно иную стезю и иного зрителя, но, по крайней мере, никогда не расстававшегося, как другие участники квартета, с музыкой и ее шведской первоосновой. Он остается со своим оркестром на деревянных настилах летних площадок, играя то на фортепьяно, то на укулеле, то на аккордеоне.
В музыку время от времени возвращалась Агнета, и сравнительно удачно, хотя и не стремилась к тому, чтобы песни становились мировыми хитами, – времена другие, слушатели иные, самой солистке немало лет (в 2004-м она блистательно перепела два хита 1960-х, а ее When You Really Loved Someone 2013 года поднялась в шведских чартах до 3-4 места, в Youtube ролик за эти годы собрал почти 7 миллионов зрителей). Бенни записал фортепьянные переложения своих песен, и это можно было слушать до бесконечности, как и эксперименты с тихим вкрадчивым джазом того же Пола в альбоме Kisses From The Bottom.
Но все это – пост-ABBA. Вся четверка, что бы ни происходило с ними в последующей жизни – разводы друг с другом (When All Is Said And Done, 1981, ведущий вокал Люнгстад, разводившейся с Андерссоном), проблемы с алкоголем у Бенни, с памятью у Бьорна, боязнь толпы у Агнеты, превращение Анни-Фрид, родившейся от немца-оккупанта в Норвегии, в Ее светлость принцессу фон Плауэн, сложности с партнерами и детьми, как и у всех обычных людей, – так вот, вся эта четверка ушла в музей. С маленькой буквы и большой.
В Музей ABBA на берегу залива в Стокгольме. Специально для толпящихся приезжих – недалеко от всех самых главных туристических точек, рядом с Юргорденом и Скансеном. Тут тебе Астрид Линдгрен с Пеппи и Карлсоном, там – традиционные шведские костюмы, здесь – затонувший корабль «Васа», а вот еще один символ Швеции – ABBA. (Ингмара Бергмана оставляем для яйцеголовых.) Вокально-инструментальный ансамбль (как говорили в советские времена) на сумках, на кружках, ручках, все как в обычных музейных точках, будь то дворец Топкапы или Третьяковка. Однако даже в этом музее обнаруживались элементы игры со временем: по всему пространству развешаны наушники – и в них можно провалиться, слушая знакомые голоса. Но – все равно музей.
И вот они вернулись. Грандиозно и мегаломанически – специальная арена в Лондоне, невероятные цифровые технологии, «аббатары» созданы на основе семидесятилетних участников квартета, они волшебным образом омолаживаются, оставаясь самими собой сегодняшними. Хотя в специальных костюмчиках для цифровых превращений они выглядели немножко как персонажи «Сказки о потерянном времени» Шварца, манипулирующие с этим самым временем. Притом, что, надо признать, стареют они красиво. Бьорн и вообще похорошел по сравнению с самим собой 40-летней давности, а Бенни как был в имидже длинноволосого бородатого раздолбая, так им и остался. Рассуждения про дам оставим в стороне.
Да, наверное, это деньги, хотя самой четверке они уже, пожалуй, и не нужны. И невиданный эксперимент с технологиями. И вообще эксперимент – даже если так не было задумано – социологический. Как воспримут, как отреагируют, главное – что почувствуют разные поколения зрителей и слушателей. Какова природа ностальгии и массовых ожиданий, какие эмоции вызывает путешествие во времени.
Альбом называется Voyage, с намеком на то, что, вообще говоря, это не картина «Приплыли», а скорее, Arrival 2.0, само же «Путешествие» в кавычках и без продолжается. Фельтскуг – 71 год, Люнгстад – 75, Андерссону – 74, Ульвеусу – 76. Не смешно ли? Совершенно не смешно тем, кто проваливается во времени, услышав первые аккорды и голоса Агнеты и Анни-Фрид. Возможно, это снова технологии – мыслимо ли так петь в столь почтенном возрасте, но послушайте 22-летнюю Фельтскуг, в 1972-м, до ABBA, исполнявшую арию Марии Магдалины в шведской версии «Иисуса Христа Суперстар», – и вы поймете, что такое голос. И он, этот голос, узнаваем и сейчас… Впрочем, песни – преимущественно тихие, они адаптированы к возрасту, а способность Андерссона, до сих пор получающего standing ovations в разных аудиториях, сочинять красивые мелодии из, как он сам выразился в одном из интервью, «мусора» совершенно не утрачена. Бьорн же пишет совсем не глупую лирику, которая в сочетании с музыкой Бенни вышибает слезу. Попса? Нет, это умная музыка, пусть и местами неровная.
Технологии? Нет, возвращение времени с помощью звука. Это все – о времени, в котором, как пела одна отечественная группа, «ничего не исчезает». О машине времени, работающей не человеческих голосах и с помощью человеческих мелодий. Человеческих в общедоступном смысле слова – тех, от которых можно получать удовольствие, независимо от пола, вероисповедания и даже – даже! – возраста. Словом, большое человеческое спасибо четверке, которую впору переименовать в «Машину времени», – thank you for the music.
По сообщению сайта Газета.ru