Стоковые изображения от Depositphotos
С самого младенчества Ванечка был очень болезненным — врачи ставили ему панкреатит и дуоденит. От последнего он постоянно кашлял, не мог спать. Несколько лет мы провели в очередях к гастроэнтерологам и другим врачам. Когда проблемы со здоровьем наконец-то удалось решить, мы так и не смогли избавиться от дурной привычки трястись над нашим мальчиком.
Мы — это я и моя старенькая мама, которая помогала мне растить сына. Сначала, когда он еще болел, мы четко контролировали его режим питания. Следили, чтобы он обязательно ел суп. Если не нравился суп с фрикадельками, готовили овощной. Как назло, он был очень привередлив в еде. Если в мясе попадались прожилки, приходилось их отрезать. Курицу и индейку не ел, потому что, по его словам, они «воняли». Постепенно привычка контролировать сына перекинулась и на другие сферы его жизни. Мы провожали его в школу до шестого класса, а когда он стал ходить туда сам, тревожились, если он вовремя не отзванивался. Еще мы следили за успеваемостью — были на короткой ноге со всеми учителями.
Ванечка у нас был таким рассеянным — то форму физкультурную забудет, то альбом для изо. В средней и старшей школе постоянно терял тетради и учебники. Мы с мамой вечно бегали по утрам — доносили ему все, что он забыл. И так вплоть до старшей школы. Потом мама умерла, а у меня возможности все время «бегать» в школу не было — все-таки я работала.
Учился он с тройки на четверку, хотя учителя наперебой говорили, что «мозги у него что надо». Проблема была в том, что он постоянно отвлекался.
Возвращаясь с работы, я проводила много часов, сидя рядом, когда он выполнял домашнюю работу. Его могла отвлечь любая мелочь: то птица мимо пролетит, то в соседнем доме кто-то на балкон выйдет — эти уроки по вечерам стали настоящим проклятьем. В старших классах добавились репетиторы. За одно занятие выкладывали по 4-5 тысяч рублей. Старания не прошли даром: ЕГЭ он сдал на очень высокие баллы, поступил в приличный вуз. Я с нетерпением ждала этого дня — думала, что наконец-то ослаблю свою хватку: все-таки парню уже 18 лет, своя голова на плечах есть, в институт поступил. Что еще надо? Ходи и учись!
Но не тут-то было. Занятия он почти не посещал, а тут еще проклятая дистанционка — никто его не контролировал. В институте вообще всем все равно, учишься ты или нет. Это твоя забота. Так вот, сын этого не осознал. Я старалась до него донести, что это его ответственность — каждый день устраивала «разъяснительные» беседы, кричала и даже умоляла его учиться — но он как будто не слышал меня. В итоге первую сессию Ваня худо-бедно сдал, а со второй справиться уже не смог. Сказал, что ошибся с вузом и ему неинтересна та специальность, на которую он поступил. С того дня прошел год. Он почти не выходил из дома, играл в компьютер. Меня он кормил байками, что устроится на работу, что будет вновь подавать документы в вуз, но этого так и не произошло. Вместо этого он теперь только и жалуется, что у нас нечего есть и что я могла бы готовить повкуснее, что я мало зарабатываю. Когда я предлагаю ему самому научиться готовить, то он фыркает и молчит. Оказывается, что за 19 лет я не научила его готовить ничего, кроме яичницы.
Что касается работы, то тут совсем плохо — поначалу он говорил, что найдет хоть что-то, а потом стал шутить, что будет жить за счет пассивного дохода. И этот пассивный доход — я. Мне уже не до шуток.
Коллеги, которые в курсе моей ситуации, советуют повесить на холодильник амбарный замок, полностью лишить сына карманных денег и вообще выгнать его из дома: снять ему комнату на окраине Москвы, выделить 15 тысяч в месяц на еду. И пусть крутится, как хочет. И с одной стороны, я понимаю, что вырастила маленького царька, который привык, что ему подают все на блюдечке с голубой каемочкой, а с другой, мне очень жалко его. Ведь без меня он пропадет!
По сообщению сайта Газета.ru