Стоковые изображения от Depositphotos
Психолог центра изучения и анализа проблем межконфессиональных отношений при управлении по делам религий Сауле Муканова работает на своей нынешней должности более трех лет, ее общий стаж работы исчисляется пятью годами. Сначала девушка работала в центре «Шанс» с несовершеннолетними ребятами. В 2019 году, когда случилась спецоперация «Жусан» по возвращению уехавших в Сирию женщин и детей в Казахстан, она провела в Актау несколько месяцев и после этого поступила в центр при управлении. Помимо Сауле Мукановой, в центре работает еще один штатный психолог. Вместе они ведут терапию для пострадавших от радикальных религиозных течений. Такая услуга здесь оказывается бесплатно.
«К нам нередко обращаются женщины – и чаще всего это люди из близкого окружения пострадавших от радикальных религиозных течений. Бывает, что их дочери попадают под влияние мужчин-вербовщиков в интернете. Знакомство происходит как в социальных сетях, так и на платформах для знакомств. Мужчины, как правило, проживают за рубежом, точечно вербуют женщин, представляясь богатыми людьми, которые обещают дамам золотые горы, а все начинается как задел на романтические отношения. И с начала этого года на моей практике было уже четыре таких случая. Девушкам, кстати, было от 14 до 18 лет... Благо, родители среагировали быстро: заметили, что поведение дочерей стало агрессивным, они начали замыкаться в себе, запираться в своих комнатах, сидеть в телефоне целыми днями», — рассказывает Сауле Муканова.
В одном из таких случаев мать тоже заметила изменения в поведении дочери – а девушка резко начала носить хиджаб и сменила стиль, перестала есть с родителями. Девушка ушла на учебу, в ее компьютере была открыта страница в Instagram. Мама переживала – и решилась посмотреть ее переписки. Обнаружила переписку с мужчиной из Турции: девушке обещали замужество и безбедную жизнь.
«Эту девушку привезли к нам на беседу: мы все ей рассказали, объяснили, кем может являться этот мужчина. Впоследствии нашли его – оказалось, он действительно живет в Турции и вербует молодежь. Мы провели для пострадавшей теологическую консультацию, рассказали, что, если обращаться к религии, то лучше опираться на официальные религиозные знания», — резюмирует Сауле Муканова.
Как можно распознать вербовщика? В центре изучения и анализа проблем межконфессиональных отношений рассказывают, что, как правило, он может быть самым дружественным человеком, возможно даже слишком заинтересованным в собеседнике. Он может осыпать комплиментами, похвалой, создавать впечатление, что знает ответы на абсолютно все вопросы. В общении с ним могут иметь место так называемые фразы-маяки: «я хочу тебе помочь», «ты себе даже не представляешь, как тебе сейчас нужна помощь». Вербовщик может обещать решить все проблемы собеседника разом – но при условии выполнения некоего задания. В качестве теста он может попросить о любой, самой простой услуге. Кроме того, вербовщик прибегает к манипуляциям эмоциональным состоянием, чтобы запрограммировать своего визави на определенное поведение. Наконец, тот, кто вербует, может угрожать человеку или его родным – и в этом случае следует рассказать о таких угрозах близким, а еще лучше – сотрудникам правоохранительных органов.
Кто может попасться «на удочку» таких вербовщиков и, впоследствии, радикальных религиозных течений? Сауле Муканова поясняет: часто говорят, что это прежде всего люди в депрессии, у которых много личных проблем.
«Но сейчас попасть под влияние может любой, даже очень умный человек. Социальные сети очень активны, вербовки идут и через них. Причем человек не обязательно должен быть в пограничном состоянии – по нашей статистике были и случаи, когда вербовать пытались известных людей, спортсменов, ученых и даже психологов. Для вербовщиков они тоже очень важны: благодаря своей харизме такие персоны могут повести за собой других», — делится психолог центра изучения и анализа проблем межконфессиональных отношений при управлении по делам религий.
Вербовщики, продолжает Сауле Муратовна, действуют в несколько этапов, и первым из них становится сбор информации. Они могут наблюдать за страницей человека от нескольких месяцев до нескольких лет, изучая его интересы, ставя лайки и комментируя публикации, при этом даже не говоря о религии. Могут пригласить на работу, на тренинг личностного роста (который в итоге окажется вербовкой) или просто на беседу за чашкой кофе – и это второй этап, контактный. Третий этап – завершающий: в таком случае человек уже полностью готов в каких-то действиях. Его могут отправить заграницу или по Казахстану – распространять идеологию радикальных течений, радикальные материалы, раздавать брошюры или книги.
Конечно, если изменения в человеке замечают его близкие, то пострадавший не всегда осознает, что ему нужна помощь специалиста, чтобы вернуться к нормальной жизни. Поэтому в самом начале терапии реакция у пострадавшего часто недоверчивая и негативная, однако спустя время он начинает открываться.
«Наладив с пострадавшим контакт, мы движемся к сути: почему он пришел в радикальное религиозное течение, с чего это началось – то есть, религию не затрагиваем. Постепенно, конечно, к этой теме переходим, говорим с теологом. Для такой терапии нужна не одна встреча – как минимум, четыре-пять, так что это похоже на традиционную терапию у психолога. Когда человек возвращается к прежней жизни, вновь социализируется – это сигнал к тому, что терапию можно завершать. Но здесь важна и работа с близкими – особенно с родителями, если пострадал ребенок или подросток. Контакт впоследствии мы с человеком все равно держим – остаемся на связи, встречаемся, если ему нужны сеансы терапии. Сохраняем, кстати, связь и с возвратившимися из Сирии в рамках спецоперации «Жусан» — самым младшим ребятам сейчас не более 15 лет. Они всегда могут к нам обратиться за поддержкой или консультацией и совершенно спокойно относятся к тому, когда мы выходим на связь», — рассказывает Сауле Муканова.
Как не попасть под влияние радикальных религиозных течений? Психолог в первую очередь отмечает наличие критического мышления. Во-вторых, важна и поддержка со стороны близких и родственников, потому что, если человек одинок, его легко завербовать, он более хрупок.
«Что касается критического мышления – тут опишу простую ситуацию: двое знакомятся, один из них внезапно зовет второго на квартиру, называя братом, чтобы поговорить религии. Согласитесь, это звучит как минимум странно. Почему зовут именно его? С чего вдруг? Почему именно такова тема встречи? Даже если вас при этом назвали братом или сестрой, это должно насторожить. А чтобы не произошло вербовки ребенка, родителям мы всегда советуем его занимать – пусть это будут кружки и секции, которые помогут расширить кругозор, завести новых друзей и не позволят постоянно сидеть в телефоне и компьютере, чтобы случайно не наткнуться на страницы подобных течений», — делится Сауле Муканова.
А если карагандинцам необходима консультация по этим вопросам – можно обратиться в Центр изучения и анализа проблем межконфессиональных отношений при управлении по делам религий по телефону 8 (7212) 30-07-01. Сотрудники центра на связи и в личных сообщениях интернет-страничек @konfesskrg и @din.qaragandy.
По сообщению сайта EKaraganda.kz