Стоковые изображения от Depositphotos
Со свекровью отношения у нас всегда были не очень. Она авторитарная и сухая женщина. У мужа перед ней чувство долга, которое он называет любовью. В их отношения не лезу. Он бывает у матери раз в две недели. Помогает делом и деньгами.
Хотя живем мы относительно близко — она в Москве, мы — в области, с Аллой Ивановной я и дети (у нас двое мальчишек 9 и 11 лет) встречаемся дай бог два-три раза в год. Меня устраивает. Ее тоже — особых сантиментов к внукам она не испытывает. Они отвечают ей взаимностью.
С рождением старшего и до его двух лет, я имела удовольствие жить со свекровью на ее территории. Опыт неприятный и болезненный.
Все время, что мы там провели, чувствовала себя хуже, чем в гостях у чужих людей. Все делала не так: убиралась, готовила, сына растила. По ее мнению, я была расточительной, неаккуратной.
А еще не помогала ей с хозяйством: на минуточку, сын подхватил в роддоме золотистый стафилококк, мы долго не могли его диагностировать. У него постоянно болел живот, он кричал и днем, и ночью, а я не отходила от него ни на минуту. Свекровь смотрела на все это без особого сочувствия. Не помогала, а меня обвиняла меня в том, что я не могу помыть полы в квартире. В общем обида с тех времен у меня на нее сильная. Муж некоторое время меня перед ней отстаивал, но ему это надоело, и мы довольно быстро съехали в свою (взятую в кредит) квартиру. После этого наше общение свелось к формальному.
Три года назад Алла Ивановна на свои сбережения и деньги, которые дал ей сын, купила себе шесть соток в СНТ на Ярославском направлении. Супруг помогал ей выбирать землю и дом. Я пару раз ездила с ним. В итоге он нашел очень уютный участок в старом дачном месте — там, где народ не отгораживается друг от друга металлическими заборами и собирается на соседские пикники. Место запало мне в душу. Мне всегда очень хотелось свою дачу, но пока такой возможности у нас нет. Копим на нее, но до покупки еще далеко. А так иногда хочется приехать на свою землю, поваляться в гамаке и на мягкой траве, сходить в лес за пением птиц, пожарить шашлыки.
Почти сразу после покупки свекровь стала зазывать нас в гости: мол, приезжайте, отдохнете. Очень не похоже на нее. Приглашение передавала всегда через мужа. Хотя мне хотелось побыть пару дней на участке, перспектива нахождения со свекровью на ее территории не радовала. Муж рассказал, что она развела там такой огород, что свободного места на участке почти не осталось. Даже на травке не поваляешься. Вот если бы Алла Ивановна уехала к подруге на несколько дней или в санаторий, я с радостью бы присмотрела за ее хозяйством. Но она звала нас только, когда сама находилась в доме.
В этом году она вновь через мужа несколько раз приглашала к себе. А в марте произошло невиданное: Алла Ивановна позвонила мне сама. Была очень позитивна. Говорила, что мы сможем отдохнуть, переключиться, что она подготовила для нас две комнаты — в которых гастарбайтеры сделали ремонт. Небывалая щедрость и радушие. Это настораживало.
Звонки повторились еще трижды. Она так настаивала и была приветлива, что я согласилась. Почему не дать шанс человеку? Вдруг что-то изменилось в ней! Я взяла отгул на работе на два дня, мальчикам написала записку в школу. У мужа на праздники выпадали рабочие смены, так что он сразу сказал, что мы поедем к его маме без него: я и дети.
Поначалу все было хорошо. Казалось, что свекровь и правда изо всех сил старается быть нормальным человеком. Мы вместе съездили на лесной пруд, приготовили шашлыки. На второй день тоже все было относительно спокойно. Мы втроем гуляли в лесу, загорали потом на участке, свекровь копалась в огороде. Мне было странно, что она не дает нам ценные указания и не просит ни о чем. Третий день тоже прошел гладко.
На четвертый день со словами «Мариночка, надо кое-что обсудить» Алла Ивановна позвала меня на кухню. Мальчишки смотрели в это время телевизор и не слышали.
И тут начались, как бы сказал мой старший сын, «загибоны», которые копились три дня (а на самом деле, гораздо дольше). Свекровь стала что-то говорить про благодарность, что мы уже тут четыре дня у нее в гостях и пока не предложили ей помощи, что она на нас очень рассчитывала и все ждала, когда же мы возьмемся за лопаты.
Сразу скажу, что в наших разговорах по телефону черным по белому было сказано, что она зовет нас «просто так» и «мы ничего не обязаны делать», что в «отдохнуть» и «развеяться» никак не входило махание лопатами. Я припомнила эти слова, и это была большой ошибкой, так как свекровь выдала, что ничего такого не говорила, и «я все придумала». Потом она добавила, что мальчики за два дня «разгромили» спальню (в одном месте поцарапали шкаф, оставили несколько черных полос от кроссовок на линолеуме) и я должна компенсировать ей затраты на ремонт. «Компенсировать или, если хотите, можете отработать в огороде», — это цитата, которая лишила меня дара речи и перечеркнула все, что было хорошего в предыдущие четыре дня. Она добавила, что неплохо было бы и за проживание заплатить. Эти слова «компенсировать или отработать» и «заплатить за проживание» до сих пор звучат в моей голове. Еще мы получили ярлыки нахлебников и бездельников. Моих сыновей надо было, оказывается, воспитывать в ежовых рукавицах, чтобы из них выросли нормальные люди. Кажется, что я услышала монолог, который она копила в себе не три дня, а все три года!
И какой же глупой я была, что повелась на ее предложение. Мы собрались за полчаса и уехали. Кто-то скажет, что я раздуваю из мухи слона и можно было бы все решить, договориться полюбовно. Но я не хочу договариваться с человеком, который ставит тебя перед фактом, пытается сделать виноватым, оскорбляет и еще хочет содрать с под шумок денег. Будем ходить гулять в парк и не чувствовать себя обязанными этой странной женщине, которая приходится мне свекровью, а моим детям – бабушкой.
По сообщению сайта Газета.ru