Стоковые изображения от Depositphotos
Впрочем, везде есть плюсы: мне дали звание лучшего игрока Межконтинентального кубка. Думаю — нет, уверен, — что это в разы круче, чем если бы я просто стал лучшим бомбардиром.
— Межконтинентальный кубок — тот турнир, на котором, пожалуй, чаще всего обсуждается спорное судейство в отношении России. Судя по этой истории в матче с Парагваем, меньше вопросов к арбитрам не становится?
— Когда я еще не играл за национальную сборную, но уже за ней следил, я смотрел как раз Межконтинентальный кубок — это были, наверное, 2013-14 годы. Тогда наши ребята уже были лидерами мирового рейтинга не первый год. Это, конечно, приедается за рубежом и в мире хотят новых чемпионов. Помню, что судейство было катастрофическим в матче против Ирана. В открытую нас убивали, и даже незаинтересованный человек мог это увидеть.
В этом году судейство в нескольких матчах было примерно таким же, крайне спорным, но хочется надеяться, что судьям попросту не хватило квалификации, не хочется думать о предвзятости.
— Но могло ли такое быть по отношению к условной Бразилии, если бы она все эти годы сохраняла гегемонию в мировом пляжном футболе?
— Хороший вопрос. Я думаю, что нет. И очень не хочется это проверять. Мы приложим все усилия, чтобы быть на первой строчке мирового рейтинга еще не один год.
— Россия выиграла Межконтинентальный кубок впервые за шесть лет и в четвертый раз, став самым титулованным его победителем. Какие факторы сошлись?
— В пяти из шести последних турниров я принимал участие, и только однажды за это время мы были очень близки к победе, обыграв в 2018 году в полуфинале грозную Бразилию, которая на тот момент шла на победной серии из 66 матчей. В финале не хватило сил, потому что мы отыграли полуфинал с дополнительным временем и серией пенальти, отдали кучу эмоций. А больше, кроме того момента, у нас явных шансов победить не было.
Мы не были той «красной машиной», которой стали в этом году. Думаю, раньше команда не была готова к победе. А сейчас она оказалась готова полностью и по всем параметрам.
Каждый шаг приносил просто адскую боль. Тем не менее, я вышел и отработал еще смену. Это характер, сила воли, русский дух и желание превзойти не только соперников, но и самого себя.
— Известно, что у вас были проблемы с коленями, вам помогал и экс-врач футбольной сборной России Эдуард Безуглов. Как сейчас — не беспокоят?
— Никогда не берегу себя на тренировках — никогда. Отрабатываю каждую тренировку на сто процентов, выкладываюсь на каждом упражнении. Можете спросить любого моего тренера, с детства и до нынешнего времени, насколько я трудолюбив. Слава богу, в последние два года травмы меня не беспокоят. На мой взгляд, причина в том, что я много времени уделяю спортзалу и предсезонной подготовке. В прошлом году перед пандемией я попробовал новую методику: мы занимались с тренером из хоккейного клуба «Локомотив» из Ярославля и работали блоками. Уделяли внимание всем группам мышц на протяжении полутора месяцев — я пахал и в дождь, и в слякоть. И после этого у меня никаких повреждений не было, ничего не болело. В этом году я повторил примерно ту же подготовку.
— На Мундиалито (клубном чемпионате мира) вы снова стали лучшим бомбардиром и MVP, а «Локомотив» в третий раз в истории выиграл турнир. Для себя разделяете по значимости это золото и титул чемпиона мира в составе сборной?
— Титул в сборной стоит особняком, так как это соревнование среди национальных команд и это в любом случае более выдающееся достижение. Естественно, когда нас награждал Джанни Инфантино, вручал медаль и Кубок ФИФА, уровень был гораздо серьезнее. Но на клубный чемпионат мира приехали все те же люди, которые были на чемпионате мира среди сборных. Причем некоторые команды были даже мощнее, чем отдельные сборные, ведь в них еще и присутствовали мастеровитые легионеры.
И нам удалось совершить что-то фантастическое: мы обыграли три команды из первой пятерки мирового рейтинга чуть больше чем за сутки. Это достижение я ценю крайне высоко.
Это были реальные звезды нашего спорта, я смотрел на них с открытым ртом, и мне очень хотелось однажды сыграть против них в пляжный футбол.
Многие обращают внимание, как я пишу в соцсетях: первый шаг к кубку сделан, потом — второй. Я принимаю каждый турнир как путь. Ни один путь невозможно пройти, не сделав несколько шагов. Нельзя перепрыгнуть с первого на пятый. Так и здесь: я делал шаг за шагом на пути к этой цели и через несколько лет дошел до игр против Ильи Леонова, потом попал в «Локомотив», а еще через какое-то время стал капитаном «Локомотива» вместо Леонова — представляете, как интересно судьба повернулась?
— Болельщики и эксперты по итогам чемпионата мира сошлись во мнении, что матч со Швейцарией был скрытым финалом. Какие у вас воспоминания о той игре? И можете ли вспомнить более нервные матчи в вашей карьере?
— Это самый интересный и тяжелый матч в моей жизни и с физической точки зрения, и с психологической. Присутствовало все: драма, американские горки, слезы и хэппи-энд. Многие болельщики, наверное, плакали, думая, что мы проиграем. А через 10 минут плакали уже от счастья. Я был уверен, что матч будет крайне тяжелым, так как у нас не принимали участие трое ребят. Тем не менее, мы играли против Швейцарии — не против Бразилии. Знали, что швейцарцы здорово атакуют, но при этом очень много пропускают и шансы забить им однозначно будут.
Полтора тайма игра у нашей сборной абсолютно получалась. Но мы ушли на второй перерыв при счете 3:4, и стало немного страшно, потому что пропусти мы еще один, могли бы уже не выкарабкаться. В третьем тайме восстановили свою игру, заработали удаление у швейцарцев. Но Кирилл Романов не забил очень близкий штрафной и буквально через несколько секунд сфолил уже в своей штрафной площадке, получив красную карточку и пенальти в наши ворота. Гленн Ходель забил, и ситуация стала катастрофической. Уже было не немного страшно, а безумно страшно.
У меня пошли флешбэки с чемпионата мира 2019 года в Парагвае, когда в полуфинале мы проиграли итальянцам. Я был самым несчастным человеком в тот день и в последующие два года.
Я боролся с негативными мыслями и говорил себе: время еще есть. Стал просить мяч, убеждал себя, что мы отыграемся и победим — и все получилось. Через три минуты я забил, счет стал 4:5, и вот тогда мы вернулись в игру. Я до конца верил, и все-таки мы дождались момента и забили еще. Мы, конечно, оказались на огромном психологическом подъеме, а швейцарцы, наоборот, ушли в пике.
Казалось невозможным вытащить матч с удалением и уступая два мяча за пять минут до конца на чемпионате мира, один матч из ста может так сложиться, а может, и тысячи — и это был как раз тот день.
А кто-то еще говорит: мол, те, кому разрешили поехать, и они поехали, — предатели… Люди, да вы что?! Этот человек так же всю свою жизнь, с четырех-пяти лет преодолевал трудности, совмещал школу с тренировками, не высыпался, трудился.
Тысячи часов были вложены, чтобы поехать на Олимпиаду. Мне очень обидно за тех ребят, которые не попадают на Игры и чемпионаты мира из-за абсолютно посторонних вещей. Но при всем этом мы не останавливаемся, не опускаем руки, дальше бьемся и показываем свой класс на других соревнованиях. Вот это настоящий русский характер!
Представляете: он только что получал 50 тысяч рублей, а в следующий месяц — два миллиона! И он просто улетает в космос, у него срывает крышу. Раньше он ограничивал себя во всем, не мог себе позволить последний «мерседес», квартиру — а теперь он может все!
И рядом появляются друзья, которые хотят приобщиться к успеху, зовут в клуб, одно попробовать, другое. Как только парень соприкасается с этой жизнью, он снижает требования к себе и начинает деградировать. А ведь он попал в основную команду, где играют топовые легионеры и российские игроки, которые так же получают зарплату, но в свои годы обладают железным характером, более мощным телом и прекрасно понимают, за какие деньги они играют и что они должны их отрабатывать, иначе они их лишатся. Игрока начинают отправлять по арендам, и он просто пропадает. Есть люди, как, допустим, Арсен Захарян, которые работают, развиваются и не ведутся на красивую жизнь. Но таких единицы!
— Раз уж об этом заговорили, какие зарплаты в пляжном футболе? Я не спрашиваю конкретно о вашей, но можете сказать в среднем? И что думаете о зарплатах в классическом футболе ?
— Вы не представляете, какие они маленькие. Скажу так: футболист сборной России по пляжному футболу получает примерно $1500-2000 в месяц без бонусов. Это очень сильно расстраивает, потому что в большом футболе игроки получают невероятные бабки. Не подумайте лишнего, меня огорчают не их высокие зарплаты, а наши мизерные. Я всегда стараюсь быть объективным: ребята не виноваты, что они получают большие деньги. Виновата вся система. Они же попали в большой футбол — у каждого из них был свой тяжелый путь, со взлетами и падениями. Вот они шли и добрались до этих миллионов. И раз там платят столько, пусть ребята получают, почему нет? Значит, они реально этого заслуживают. Просто хочется, чтобы нас ценили выше.
Он меня не тренировал — а очень хотелось бы с ним потренироваться. К сожалению, не получилось — пока. Может быть, в какой-то другой роли мы с ним пересечемся.
Вот как это работает. Не только в спорте, но в жизни в целом.
Мне хочется быть функционером — организовывать турниры, различные мероприятия, причем не только футбольные. И когда я на них буду присутствовать, то, однозначно, буду разговаривать и с детьми, и с их родителями — таким образом я смогу передавать частичку своего опыта.
Еще хотелось бы заниматься благотворительностью. По возможности, буду ездить в детские дома, уделять детям внимание. Это очень важно, потому что мало кто это делает — а это нужно обязательно. Если ты добился успеха, ты обязан помогать другим.
– Вспомнилось: уже после трагедии ярославского «Локомотива» стало известно, что нападающий команды Иван Ткаченко занимался благотворительностью и помогал детям. А последний перевод на полмиллиона рублей он сделал в день своей гибели. И здесь возникает вопрос: это 2011 год, как раз когда вы для себя открыли пляжный футбол. Та катастрофа с хоккеистами «Локомотива» как-то повлияла на вас лично? Что-то изменила в вашем сознании?
— Наверное, она просто дала мне понять: ты, чувак, не вечен. С тобой может случиться что угодно в любой момент. Ты думаешь, что можешь жить долго, строишь планы, идешь к целям. А потом в абсолютно не зависящих от тебя условиях ты можешь исчезнуть. Просто — раз! — и нет тебя.
Конечно, это сыграло роль. Но мой родной брат умер почти 20 лет назад, и вот это гораздо больше повлияло на мой характер и на то, что я сейчас творю. Ты не вечен, но что останется после тебя? Вот это очень хороший вопрос, который люди каждый день должны себе задавать.
— Расстроился. Расскажу еще историю. У меня была тяжелейшая травма — в 2019 году я разорвал себе задний крест. На протяжении месяцев пяти я жил в аду. Как раз тогда Эдуард Безуглов мне помогал, и были мысли — делать операцию или нет? Смогу я восстановиться или уже вообще никогда не буду бегать? Потому что я не мог нормально ходить, наступать на ногу, уже не говорю о футболе. 6-7 часов тренировался каждый день, и бац — произошел дикий откат назад и снова стало хуже. В какой-то момент я не выдержал и улетел отдыхать за границу.
Я взял с собой книгу Хабиба Нурмагомедова «Khabibtime», читал ее в Мексике, лежа на берегу моря. И, знаете, эта книга меня безумно зарядила.
Конечно, я следил за ним, но не знал так глубоко. Я проникся его рассказами. У него тоже были порваны кресты, два года он не выступал, боролся с травмами. И он выдержал, прошел дальше, стал чемпионом мира. Книга меня очень замотивировала, я вернулся домой и продолжил свой тяжелейший путь восстановления. И буквально через полтора месяца после перелета я справился с травмой, а уже через два-три играл, как ни в чем не бывало.
— Получается, Хабиб в какой-то степени вас спас?
— Да, можно сказать и так. Некоторые фразы из его книги я до сих пор прекрасно помню и цитирую в соцсетях. И, конечно, я безумно расстроился, когда он закончил карьеру, мне хотелось бы, чтобы он продолжал. Многие критики говорили, что у него неинтересные бои, что он только борется, валяется. Но он показал, что и в стойке у него все в порядке. Конора Макгрегора — ударника — он в стойке вырубал. И с Дастином Порье бился в стойке, и с Джастином Гейтжи.
Каждый из нас имеет свои преимущества. Почему он должен выступать на своих слабых сторонах и проигрывать, если у него есть сильные и он может достичь результата? Он все правильно делал.
Мне очень нравились все его бои. К тому же он делал так, как ему говорил отец, который был великим тренером, грамотно разбирал каждого соперника и знал, как победить.
— Вы вообще агрессивный человек? Кому-то в «табло» можете выписать, если заденут?
— Теоретически — конечно, могу. Но я сразу думаю о последствиях, о будущем. А то у нас в стране кому-нибудь выпишешь и получишь минимум условник, а так можешь при неудачном стечении обстоятельств сломать человеку челюсть и уехать в тюрьму за это. Так делать нельзя, лучше все конфликты разрешать беседой.
Когда обладаешь навыками, главное — уметь их не применять. Ладно, я — я не профессионал в этом виде спорта, у меня нет такого удара или такой ловкости рук. Если сравнивать с футболом — вот я предложу сыграть первому попавшемуся прохожему. Какие у него шансы против меня? Да никаких. То же самое и в боях. Это опять аналогия, я люблю все сравнивать. Если выйдет против меня профессионал, у меня, несмотря на мой опыт в ММА, не будет никаких шансов, кроме лаки-панча.
Понимаете, один удар может испортить жизнь как одному, так и другому. Профи не имеют права использовать свое оружие — а кулаки и есть оружие — в спорных ситуациях. Их можно применять только когда есть угроза тебе, твоим близким, семье.
При этом я понимаю, что если бы сохранил физическую форму, то в той команде закрепился бы без проблем. А зарплаты там были от $3000. Так что теоретически мог бы сейчас себя в полном порядке чувствовать в Америке. Шанс был, но я его упустил — признаю.
И когда мне нужно ехать на турнир, даже несмотря на то, что у нас сейчас маленькая дочка, она все равно говорит: «конечно, поезжай». Если бы мне раньше сказали, что такие люди есть, я бы не поверил.
Другая бы сказала: «Да ты задолбал со своим футболом, тебя нет дома, ты не уделяешь внимания ни мне, ни ребенку!» Нет, Таня — абсолютно другой человек. Она говорит: «Поезжай, не думай ни о чем, я знаю, как это для тебя важно».
— Дочку хотите отдавать в спорт? Или предоставите ей самой решать, когда придет время?
— Конечно, есть такое желание. Я бы хотел выбрать для нее какой-то олимпийский вид спорта — скорее всего, это будет спортивная гимнастика. Поживем — увидим. Но принимать решение будет она, а я поддержу любой ее выбор.
По сообщению сайта Газета.ru