Стоковые изображения от Depositphotos
Российско-суданское соглашение о создании пункта материально-технического обеспечения ВМФ РФ в Порт-Судане было подписано в декабре 2020 года.
При реализации этого проекта пункт материально-технического обслуживания (ПМТО) сможет одновременно принимать до четырех российских кораблей, в том числе и с ядерной энергетической установкой. На объекте смогут нести службу до 300 российских военных.
Кроме того, допускалась возможность ввозить и вывозить через морские порты и аэропорты страны вооружение, боеприпасы и любое оборудование, которое нужно для работы базы и «выполнения задач военными кораблями». За это не будут взиматься пошлины или другие сборы. Помимо этого, в порт Судане планировалось развернуть средства противовоздушной обороны и радиоэлектронной борьбы.
Договор между Москвой и Хартумом должен был действовать в течение 25 лет и автоматически продляться еще на десять, если ни одна из сторон за год до истечения очередного периода не уведомит в другую о своих планах остановить его действие.
Как стало известно агентству Associated Press, Россия согласилась выполнить последние требования Судана, в том числе предоставить больше оружия и снаряжения. Кроме того, российская сторона сняла все возможные опасения Судана, в связи с чем вооруженные силы страны одобрили сделку. Теперь, отмечает AP, сделка должна быть ратифицирована военным руководством страны, партиями и объединениями гражданского общества.
В настоящее время соглашение находится на стадии ратификации.
Как ранее писала «Газета.Ru», российская база в Судане могла бы гарантировать безопасность стратегических морских транспортных путей в различных районах Мирового океана, расширение военно-политического и военно-технического сотрудничества со странами региона. ПМТО также обеспечит отдых экипажей, ремонт и материально-техническое снабжение кораблей.
Значение ПМТО ВМФ РФ в Судане исключительно велико. Он обеспечивает открытый выход в океан и находится на перекрестке мировых торговых путей. Расположение базы российского ВМФ в этом регионе позволяет контролировать Красное море и побережье Аравийского полуострова.
По водам Красного моря проходит кратчайший путь между Индийским океаном и акваторией Средиземного моря Атлантического океана. Это позволяет водному транспорту проходить в обе стороны между Европой и Азией без огибания Африки. Здесь проходят важнейшие транспортные артерии из Европы через Суэцкий канал, Красное море в Индийский океан, в направлении Азии и Австралии. Тот, кто обладает военно-морскими базами на Красном море, может легко взять под контроль Баб-эль-Мандебский пролив, через который в США и ЕС идут поставки углеводородов из монархий Персидского залива.
Как ранее писала «Газета.Ru», вопросы улучшения базирования отечественного флота всегда достаточно остро стояли на повестке дня военно-политического руководства. В частности, на Потсдамской конференции 1945 года советским руководством поднимался вопрос о том, чтобы Ливия, бывшая до войны колонией Италии, которая в составе стран «оси» эту войну проиграла, перешла под контроль Советского Союза. Тем самым Москва приобрела бы опорные пункты на Средиземном море. Однако этого не случилось.
Надо прямо сказать, что история развития базирования ВМФ СССР, по большей части, богата весьма печальными страницами.
В разные годы ВМФ СССР располагал пунктами материально-технического обеспечения (ПМТО), пунктами базирования (ПБ), военно-морскими базами (ВМБ) на Кубе, в Польше, Германии, Финляндии, Сомали, Вьетнаме, Сирии, Йемене, Эфиопии, Египте, Ливии и ряде других стран.
Большинство объектов по тем или иным причинам потеряно, во многих случаях — безвозвратно. Объясняется это тем, что вопрос размещения военно-морских баз неразрывно связан с политикой и межгосударственными отношениями.
Например, к середине 1950-х годов советское руководство пришло к выводу, что базу Поркалла Удд в Финляндии, которая служила советскому флоту с 1944 года, пора ликвидировать: она лишь раздражает финнов и ухудшает отношения между двумя странами, при этом не имея особого оперативно-стратегического значения.
Примечательная история и военно-морской базы Влера в Албании. Здесь базировалась бригада из 12 советских подлодок. В 1961 году из-за идеологических разногласий Тираны и Москвы произошел разрыв в отношениях двух государств. За этим последовала срочная эвакуация базы. Четыре советские лодки, находившиеся в тот момент на ремонте, были захвачены албанцами.
При этом далеко не всегда руководство страны может повлиять на ситуацию. Например, военно-морская база ВМФ Бербера на берегу Аденского залива, где усилиями СССР был сооружен глубоководный порт и крупнейшая в Африке первоклассная взлетно-посадочная полоса, была утеряна в 1977 году результате войны Сомали с Эфиопией.
Советский флот утратил в критически важной точке Мирового океана стоянки боевых кораблей, важный узел связи, станцию слежения, склад тактических ракет, а также крупное хранилище топлива и жилые помещения на 1,5 тыс. чел.
Место СССР в Сомали немедленно заняли Соединенные Штаты.
Взлетно-посадочная полоса перешла под управление американских военных и до распада Сомали в 1991 году была в списке резервных посадочных полос для американских космических кораблей многоразового использования типа Шаттл.
Спустя два года после потери базы в Сомали СССР открыл военно-морскую базу Камрань во Вьетнаме. Она считалась одним из наиболее удобных мест для базирования кораблей и судов на Тихом океане. В ВМБ Камрань постоянно присутствовало 20-25 кораблей и судов ВМФ, около 40 самолетов-разведчиков, истребителей, ракетоносцев, противолодочных самолетов. Все это создавало реальную угрозу флотам других стран в данном регионе от Гонконга до Малайзии. В 2001 году Российская Федерация начала досрочный вывод своего воинского контингента с территории Вьетнама. Последние российские военнослужащие покинули Камрань в мае 2002 года.
Помимо этого, корабли ВМФ СССР периодически останавливались в ПМТО в Анголе, Гвинее, Тунисе и Эфиопия. Также корабли ВМФ СССР заходили в Аден и в Викторию на Сейшельских островах, но ПМТО (ПБ, ВМБ) в этих пунктах у Советского Союза не было.
Отсутствие полноценной системы базирования в зоне ответственности 5-й оперативной эскадры ВМФ СССР (Средиземное море) приводило к тому, что резко увеличивался срок боевой службы боевых кораблей и подводных лодок. На переход в Средиземное море и обратно затрачивались большие материальные средства и, главное, расходовался моторесурс. Эти переходы были очень длительны по времени.
В ряде случаев вопросы базирования флота стояли настолько остро, что у руководства ВМФ того времени были планы по созданию искусственных островов, где возможно было бы размещать пункты базирования и тылового обеспечения. Над этими планами работал Морской научный комитет.
В общем, в подобных условиях отечественные моряки выкручивались, как могли. К примеру, тогда разработали такие способы организации маневренного базирования в океане, как подвижный (дрейфовый). В этом случае предусматривалось использование плавучих баз и других судов обеспечения в зонах со слабым волнением и зыбью, а также у кромки льдов.
Или же применялся рейдовый способ — с использованием глубоководных якорей (собственных якорей) или тяжелого рейдового оборудования (рейдовых бочек с якорными массивами весом не менее 75 тонн) на рейдах и банках с глубинами до 300 метров при ветре до 6-7 баллов.
Предусматривалось и использование плавучих океанских платформ, устанавливаемых на глубинах до 100 метров. Вместе с тем рано или поздно перед Россией встанет задача восстановления морской мощи государства. И российскому флоту уже сейчас необходима хорошо развитая система базирования. И ПМТО в Судане здесь — всего лишь первый шаг.
В США прекрасно сознают исключительную геополитическую важность любой военно-морской базы в этом регионе. Вполне возможно, что на власти в Судане оказывается существенное давление со стороны Вашингтона, и нельзя исключать, что Белый дом будет делаться все возможное, чтобы довести дело до срыва ранее достигнутых договоренностей. Цель Запада и в этом случае – сделать так, чтобы Россия не открыла ПМТО ВМФ России в Судане.
Возникает вопрос – как в дальнейшем поступать политическому и военному руководству Судана? Наверное, властям республики со стороны Москвы надо сделать такое предложение, от которого военно-политические круги этого государства не смогут отказаться.
По этому поводу есть некоторые соображения. Как ранее писала «Газета.Ru», «поднять» национальную армию до современных требований небольшому по численности населения и возможностям экономического комплекса государству попросту невозможно.
Сколько бы денег не было в этом случае потрачено на оборону, все равно будет мало, и защититься от, например, Соединенных Штатов принципиально невозможно. Вашингтон (иногда вместе с союзниками) в войне с применением только обыкновенных средств поражения за несколько суток расправится с любым противником, у которого, по его мнению, будут нарушаться права человека или вовремя найдется какая-нибудь пробирка с белым порошком.
Примеров в наше время больше чем достаточно — Югославия, Ирак, Ливия. Причем лидеры этих государств закончили свою жизнь или в тюрьме, или с петлей на шее. Эпоха национальных армий относительно небольших государств как действенного инструмента в отстаивании национальных интересов и суверенитета окончательно ушла в прошлое.
Отдельные небольшие страны и их армии очень быстро сгорят в огне современного вооруженного конфликта. Уцелеть в предполагаемых масштабных войнах можно только в случае вступления в коалицию под руководством одной из сверхдержав нашего времени, обладающих всеми необходимыми военными возможностями и атрибутами — от космической группировки до ядерного и высокоточного оружия.
Пример Сирии здесь более чем показателен. И лидер, и государство уцелели лишь только потому, что своевременно обратились за военной помощью к России.
Это, похоже, заставило крепко призадуматься очень многих глав государств Ближнего и Среднего Востока, ряда других африканских государств.
Разумеется, сегодня можно сказать и так – да какая там база на Красном море, в то время как российские войска, задействованные в специальной военной операции, который месяц уже штурмуют Угледар и Бахмут.
Что касается сложного военно-политического и экономического положения России, то следует заметить, что базовая стратегия формируется из расчета ближайших как минимум 50 лет. Сегодня, безусловно, проблемы есть и в сугубо военной сфере, и в развитии экономического комплекса страны. Но кто знает, как сложится обстановка через десять, тем более двадцать, тридцать лет.
В частности, иногда утверждается, что у России не так много кораблей океанской зоны, и в течение ближайших десяти лет их вряд ли появится больше, чтобы этого было достаточно для активных действий в Средиземном море или Индийском океане.
Однако и тут ни у кого нет ясного ответа, как будет выглядеть отечественное военное кораблестроение через 20-30 лет. А военно-морская база России, предположим, в конкретно взятом регионе уже есть. И ее значение в исторически обозримый срок с геополитических позиций может быть исключительным.
Поэтому положительное разрешение «базового» вопроса должно быть сферой исключительного внимания отечественных политиков и военных. И в этом плане государственным деятелям современной России надо исходить исключительно из долговременных национальных интересов. Россия неоднократно пыталась закрепиться в Средиземноморье и в XIX, и в XX веке. Не завершились в недавнем прошлом удачей и устремления создать военно-морские базы в акватории Индийского океана.
Тем не менее, есть надежда, что в XXI-м веке страна все-таки окончательно утвердится и в Средиземноморье, и в Индийском океане. А равно как и в других чувствительных точках Мирового океана, важных с геополитической и геостратегической точек зрения.
По сообщению сайта Газета.ru