Стоковые изображения от Depositphotos
Журналист, педагог
Совершенно абсурдная история разворачивается в Москве. Женщина лишилась доступа в собственную квартиру, якобы оккупированную недобросовестным арендатором. Потерпевшая хотела разорвать сделку и вернуть нанимателю деньги, но тот пошел в отказ. А выселить его, говорят, нельзя. Причем нельзя по решению суда. Арендатор — беженец с Украины, многодетный отец. К тому же — и это добавляет пикантности — в арендуемом жилье он отбывает домашний арест. От отчаяния женщина поселилась с детьми в подъезде, прямо напротив спорной квартиры.
История запутанная, темная. Но, кажется, историй таких может быть все больше. Арендодателям и квартиросъемщикам становится все сложнее разойтись без взаимных претензий.
56% россиян, снимающих жилье, признались, что имели конфликты с собственниками. Сегодня все чаще недовольные квартиросъемщики обращаются со своими претензиями в суд.
Есть мнение, что так затейливо рынок жилой аренды на самом деле идет к развитию и росту, просто пока мы находимся в зоне турбулентности.
Только недавно сфера найма у нас стала выходить из тени. Лишь отчасти это происходит благодаря росту сознательности граждан, имеющих пассивный доход от сдачи квадратных метров. В большей же степени вектор задает государство. А оно активизировалось, естественно, потому что имеет финансовый интерес. Но трясти буржуев-инвесторов оно предпочитает от имени обездоленных квартиросъемщиков. Так оно благороднее, что ли. Одна из тенденций последнего года — в судах все чаще признают фиктивными незарегистрированные в Росреестре договоры найма. Это убивает сразу двух зайцев — перевод менее серьезных краткосрочных договоров, заключенных на 11 месяцев, в разряд долгосрочных (если, конечно, они на самом деле такие) повышает собираемость налогов и дает больше гарантий нанимателям. В частности, эти гарантии позволяют противостоять «необоснованному выселению».
По сути, произошло примерно то же, если бы сожительство мужчины и женщины при определенных обстоятельствах в суде признавали законным браком и стороны автоматически получали бы соответствующие права и обязанности. Разумеется, не все собственники этому рады, далеко не все планировали «жениться» на своих арендаторах даже в обмен на юридические привилегии.
А еще случилось вот что. Арендаторы все чаще стали требовать от хозяев согласия на временную регистрацию по месту пребывания, упирая на то, что вообще-то это их, хозяев, обязанность. Собственники все равно, конечно, могут не захотеть действовать по закону, но конкуренция на рынке аренды такова, что она вынуждает хозяев либо соглашаться прописать жильцов, либо компенсировать свое нежелание хорошими скидками. Впрочем, от возможных штрафов эти скидки владельцев недвижимости не уберегут. Так что регистрироваться в съемном жилье люди тоже стали чаще, а те, у кого есть дети, еще и их в арендованные квартиры прописывает. Причем несовершеннолетних по новым правилам можно регистрировать на чужой площади даже без согласия собственника. А зарегистрированных в квартире жильцов, да еще и с малыми детьми, выселить опять-таки еще сложнее.
Все происходящие изменения, впрочем, вполне нормальны. Права арендаторов должны быть защищены. Разумеется, не в ущерб арендодателям.
Но поскольку новый образ цивилизованного рынка аренды у нас еще только формируется, многие его участники не понимают, где заканчиваются права и обязанности сторон и начинается дурь и произвол.
Взять ту же историю, которая стала информационным поводом для этого текста. Многодетная мать изначально договорилась с жильцом об аренде на год и взяла с него плату за полгода — между прочим, в сумме больше миллиона, причем половину этих денег она сразу потратила на погашение своей ипотеки. Но уже через месяц личные обстоятельства хозяйки изменились, она решила, что сама хочет жить в своей квартире, а квартирант должен просто съехать. В качестве морального оправдания своего желания хозяйка привела аргумент, что жилец, мол, нарушил условия проживания: привел в квартиру посторонних, выкинул дорогой диван. Юристы справедливо указывают женщине, что все эти нюансы требуют судебного разбирательства и это не повод устраивать перформансы с проживанием с детьми на лестничной площадке. Да, суды могут продлиться несколько месяцев. Это печально, но это нормально. Это те риски, к которым должен быть готов каждый арендодатель.
А вот что не вполне нормально и здорово, так это то, во что подобные разбирательства могут развиться в будущем. Всегда смущает, как в таких историях делается упор на жалость, на некую социальную несправедливость. Почему-то, когда спорные случаи, связанные с чьим-то вероятным выселением из арендованной квартиры, становятся достоянием общественности, то упор делается не на юридические аспекты, а на портрет «жертвы». Отчего-то вдруг важным становится сообщить, что квартиранты беженцы, или многодетная семья, или одинокая мать с больным ребенком. Почему? Зачем? Какое значение имеет статус одной из сторон спора, если речь идет, по сути, о деловых отношениях, а не о реализации социальных и благотворительных программ? Не вреден ли такой слишком уж жалостливый подход при рассмотрении конфликта?
Ведь так можно прийти и к европейскому сценарию, когда иные арендодатели чуть ли не годами вынуждены терпеть жильцов, которые, например, вообще перестают платить. Серьезно, наниматели обращаются к какому-нибудь социальному адвокату, те доказывают, что подзащитные относятся к незащищенным слоям населения — и все, дальше суды могут идти бесконечно и без всякого результата. Ну или через год-два какой-нибудь фонд компенсирует незадачливому собственнику его ущерб, но не в полном объеме, потому что, допустим, в стране действует правило, что малоимущим арендаторам собственники обязаны предоставить 40%-ю скидку.
Нет, понятно, что жертвам обстоятельств действительно нужно помогать. Но есть все же большая разница между тем, когда помощь людям в трудной ситуации оказывает государство в соответствии с общественным договором, а также благотворительные фонды и волонтеры, и тем, когда бремя социальной ответственности принудительно скидывается на обывателя, который ни о чем таком не помышлял.
То, что он, обыватель, ни о чем таком не помышлял, это, может, и некрасиво (чего это он какой-то черствый?), но благотворительность по обязанности — это тоже, знаете ли, перебор. Тем более никто никогда точно не знает, есть ли у человека, уклоняющегося от альтруизма, вообще на него ресурс. В конце концов, что, если доход от аренды покрывает кому-то лечение его престарелых родителей?
Социальные проблемы и коммерческие сферы стоит все-таки разделять. Дикий рынок аренды, конечно, никому не нужен, все должно быть понятно и цивилизованно, права и обязанности всех сторон строго прописаны.
Благотворительность возможна, но по доброй воле. Спекуляции трудным положением кого-то из участников сделки, давление на жалость могут приводить лишь к злоупотреблениям. У нас их и так еще слишком много. Каждая из сторон и так считает себя больше всех угнетенной. Не надо еще и новые проблемы придумывать — с нездоровым левым уклоном.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
По сообщению сайта Газета.ru