Стоковые изображения от Depositphotos
— Мы часто говорим, что если человек проявил агрессию один раз, проявит и второй. Ваш центр помогает людям отказаться от насилия. То есть, это возможно?
— Я в свое время придумал и первым начал употреблять емкий термин «автор насилия», который отличается от привычных нам «насильник», «обидчик», «абьюзер». «Обидчик» — оценочная характеристика, а термин «автор насилия» разделяет человека и его поступок, кроме того, возвращает ему ответственность за конкретное действие.
Если есть ответственность, или, как говорят психологи, внутренний локус контроля, то есть и перспективы изменения поведения с угрожающего и деструктивного на более безопасное и бережное. Без осознания ответственности вряд ли что-то изменится.
— Как близкие могут понять, что человек действительно хочет измениться, а не просто говорит, что больше не будет?
— Как я уже сказал, важно, что автор насилия признает свою ответственность, а не обвиняет родителей, которые его обижали, или общество, в котором иначе нельзя. Во-вторых, человек должен понимать: то, что он делает – недопустимо. Это не значит, что он точно не будет, но есть шанс указать, что его действия не соответствуют его собственному представлению о том, что такое хорошо, и что такое плохо.
Если после этого человек сформулирует корректные цели, освоит методы саморегуляции, то он сможет избавиться от такого угрожающего, опасного поведения. Иногда это можно сделать даже без помощи специалиста, иногда нужна такая помощь.
Наш центр работает с людьми, которые имеют проблемы с насильственным или деструктивным агрессивным поведением и хотят изменить свое поведение.
Кстати, иногда человек по каким-то причинам может считать, что ведет себя правильно, просто как глава семьи должен следить за порядком и правильно воспитывать своих домочадцев. И тогда надо разбираться, откуда взялись такие убеждения. В принципе, если ему объяснить, как иначе осуществить эту роль, он и может и согласиться вести себя иначе.
— То есть в некоторых случаях можно давать шанс партнеру, даже если он проявляет агрессию, но хочет меняться?
— Я бы не стал формулировать вопрос таким образом. Важно не столько задаваться вопросом: «Сможет ли человек измениться или нет», сколько посмотреть на свое состояние. Страха, ощущения небезопасности уже достаточно, чтобы ставить вопрос: действительно ли это тот партнер, который мне нужен?
— А что вообще становится мотивацией к изменениям для автора насилия?
— Вариации бывают разные, но если обобщать, то главный мотив — это когда человек теряет что-то для себя важное, значимое, и понимает, что он приложил к этому руку, иногда в прямом смысле.
Если речь идет об утрате какой-то значимой ценности, какой являются отношения, либо родительские, либо партнерские, тогда под угрозой утраты человек может прийти за помощью.
— Есть такая известная фраза, что бывших алкоголиков не бывает. А можно ли то же самое сказать про абьюзеров?
— Риски есть у любого человека. Но если существует постоянная работа по профилактике, есть шанс, что с этим можно справиться. Какая-то аналогия с алкоголизмом действительно присутствует: может возникнуть зависимость от такого рода насильственного поведения. Человек чувствует большое напряжение, он выплеснул его в виде агрессии, ему стало легче и он хочет это воспроизводить.
Так что задача не решить раз и навсегда для себя этот вопрос, а решать его каждый день: сегодня я этого не делаю. В центре на наших занятиях, на сессиях мы учим замечать приближение очередной вспышки потери контроля и рассказываем, как избавиться от проявлений негатива.
Люди говорят: о, теперь же я знаю заранее, когда это может это произойти, и могу что-то предпринять. Самое простое — уйти в сторону, подышать, выдохнуть. Иногда очень важным моментом становится способность вовремя и корректно доносить до своих близких информацию об обидах, а не ждать, когда взрыв произойдет.
— А есть какая-то статистика? Сколько людей изменили поведение?
— Есть данные, что 80% людей, которые прошли подобную программу в течение пяти лет, обходятся без рецидивов насильственного поведения.
Мой опыт показывает, что если человек искренне хочет поменяться, то по крайней мере одна или несколько встреч проводят к тому, что физическое насилие останавливается.
— А как быть с людьми, которые не агрессивно ведут себя в моменты гнева, а просто методично издеваются над близкими?
— Есть два типа угрожающего поведения: взрывное и инструментальное насилие, регулярное, с садистическим подходом. Во втором случае меньше шансов, что люди сами придут к нам на прием. Скорее, здесь режим утраты и мотивацию могут обеспечить правоохранительные органы.
Кстати, истории про домашнего тирана, который на работе и в обществе был милым и добрым человеком, иллюстрируют, что нет никакого «я не смог себя контролировать». Удивительно, но этот факт и для самого автора насилия является хорошей новостью. Это значит, что у него есть ресурс.
— Есть еще такое популярное убеждение, что абьюзеры выбирают себе в качестве партнера людей с определенным психологическим складом. Насколько оно справедливое и как этот психологический склад выглядит?
— Давайте не будем помогать абьюзерам или склонным к насильственному поведению людям находить жертв. Каждый человек должен задавать себе вопрос: я хочу жить так или по-другому? А если есть какие-то сложности, в отношениях присутствует унижение, лучше не строить гипотез, обратиться к специалисту и выяснить модель поведения, способность или неспособность защищать свои границы.
А вообще хотелось бы закончить тем, что мы все сейчас живем в непростой ситуации, когда особенно нужны надежные тылы, которыми и становятся для нас по-настоящему теплые и близкие отношения, и в наших силах стремиться к ним и создавать их.
По сообщению сайта Газета.ru