Стоковые изображения от Depositphotos
Украинские военнослужащие принимают участие в боевых учениях недалеко от линии фронта в районе Харькова, 2023 год
Разбор текста FT надо все-таки начать с уточнения того простого факта, что предстоящие и необычайно широко анонсированные действия вооруженных сил Украины контрнаступательной операцией, строго говоря, не являются.
Причина этого довольно проста – Вооруженные силы РФ в предшествующий период (и весьма длительный, заметим) наступательных операций ни на одном из направлений не проводили. Бои местного значения в районе Марьинки, Авдеевки и в Бахмуте (российское название — Артемовск) такими операциями не являются.
А раз ВС РФ наступательных операций не проводили, то и ВСУ контрнаступательную операцию осуществлять, соответственно, не могут. Со стороны украинской армии, таким образом, это будет чистой воды наступательная операция.
Что касается «отсутствия поддержки с воздуха» (все-таки правильнее называть ее «авиационной поддержкой войск»), то завоевание господства в воздухе (и огневого превосходства), причем хотя бы на время и хотя бы в полосе наступления, безусловно, является одним из важнейших условий успешного осуществления наступательных действий. Это хрестоматийные правила, и относить подобные заявления к каким-либо открытиям в сфере применения войск относить, наверное, не следует.
Как мы знаем, по канонам военного искусства наступательная операция начинается c воздушной кампании или серии массированных ракетно-авиационных ударов. Однако у ВСУ сегодня нет возможностей провести в жизнь подобные мероприятия. Воздушные силы Украины во многом сохранили свою боеспособность, но они по-прежнему малочисленны. Передача ВСУ со стороны некоторых восточноевропейских стран истребителей МиГ-29, безусловно, усилит возможности украинской боевой авиации, но не выведет ее на качественно иной уровень.
Выход руководство ВСУ, надо полагать, видят в массированной атаке в первый день операции, которая должно привести к дезорганизации системы управления войсками и оружием противника, разгрому авиационной и противовоздушной группировок, нанесению поражения сухопутным группировкам, нарушению системы материально-технического обеспечения и разрушению элементов оперативного оборудования на театре военных действий. В первую очередь ударам могут подвергнуться командные пункты, узлы связи и склады с боеприпасами.
Есть все основания полагать, что для осуществления подобных замыслов ВСУ запаслись большим количеством планирующих авиабомб JDAM-ER (Extended Range — увеличенная дальность), бомб малого диаметра наземного запуска (GLSDB) и боеприпасов к боевым машинам М142 HIMARS и М270 MRLS. Не исключено, что для ударов по объектам ВС РФ, дислоцированным в глубоком тылу, Великобритания поставила ВСУ крылатые ракеты воздушного базирования типа Storm Shadow/SCALP. Есть и собственные украинские разработки – оперативно-тактический ракетный комплекс «Гром-2».
Кроме того, к поражению важных объектов на переднем крае подключится дальнобойная украинская артиллерия, получившая много 155-мм управляемых снарядов М982 Excalibur.
Именно всем этим, надо полагать, и будет компенсировано недостаточное количество украинской авиации. То есть на ракетные войска и артиллерию ВСУ будет возложен существенно больший объем огневых задач. Прикрытие украинских войск в ходе наступления от ударов с воздуха будет осуществляться в основном огнем зенитных ракетных подразделений и малокалиберной зенитной артиллерии. По всей видимости, в штабах ВСУ полагают, что удары высокоточным оружием по российским аэродромам существенно снизят активность российской авиации.
Наступательную операцию, как известно, целесообразно начинать тогда, когда противник (в данном случае — ВС РФ) в результате упорной обороны и нанесения по нему контратак понес значительные потери и дезорганизован, его боевые порядки расстроены, ближайшие резервы израсходованы, задержаны или скованы.
Важнейшими условиями осуществления наступательной операции являются скрытность ее подготовки, внезапность нанесения первого удара, надежное огневое поражение противника, а также осуществление мер по защите выдвигающихся и развертывающихся войск от ударов авиации противника.
И не приходится сомневаться, что украинская армия до определенной степени следует и будет следовать подобным правилам. Но опять-таки – это всем известные каноны оперативного искусства — можно сказать, хрестоматия.
В то же время есть основания полагать, что ВСУ с помощью своих наставников (специалистов из ВС США и государств-участников НАТО) подготовили для ВС РФ немало сюрпризов. Что они собой представляют – об этом мы узнаем уже по ходу проведения наступательной операции. Это может быть и массированное применение средств РЭБ, и рои барражирующих боеприпасов, и удары по аэродромам базирования оперативно-тактической авиации российских ВКС, и многое другое.
Что касается остальных аргументов и тезисов, приведенных в материале Financial Times, вроде «сыгранности всего гигантского общевойскового оркестра», «прорыва в тыл врага, в одном или нескольких районах, и нанесения концентрированного удара по центру тяжести противника», то они представляют собой набор банальностей.
От такого серьезного издания, как FT, в плане анализа готовности украинской армии к проведению наступательной операции, можно было бы ожидать большего.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
По сообщению сайта Газета.ru