Стоковые изображения от Depositphotos
Tazabek — Вышедшая в прошлом году книга известного специалиста по Ближнему Востоку историка Джозефа Сассуна «Сассуны: великие торговцы глобального масштаба и создание империи» отвечает всем требованиям, предъявляемым к бестселлерам.
При этом от подавляющего большинства авторов подобных книг профессора Джорджтаунского университета Джозефа Сассуна отличает действительно глубокое знание предмета, ведь он писал о своих предках. Их по праву называли «Ротшильдами Востока». В конце XIX и начале XX веков Сассуны существенно превосходили как по размерам состояния, так и по влиянию все остальные династии, включая тех же самых Ротшильдов. Что же в истории этой семьи пошло не так?
В отличие от более известных, особенно в Европе и Америке, Ротшильдов, начинавших с ростовщичества и занявшихся позднее банковским делом, Сассуны изначально и большую часть позапрошлого века оставались купцами. И торговали они всем, что можно было с выгодой продать.
Сассуны продвигались вслед за британскими колонизаторами на Дальний Восток. Наиболее полно и образно охарактеризовал деятельность Сассунов один из их многочисленных конкурентов: «Серебро и золото, шелка, каучук, опиум и хлопок, шерсть и зерно — любой товар, передвигающийся по морю или по суху — так или иначе связан с торговой маркой Sassoon and Co.»
Особый колорит первым поколениям Сассунов придает то обстоятельство, что они заработали свои миллионы во многом благодаря опиуму, который выращивали в Индии и продавали в Китае.
О предприимчивости Сассунов и масштабах их деятельности немало говорит география мест, где они были хорошо известны. Их можно было встретить в Бомбее, Пуне и Калькутте в Индии, Гонконге и Шанхае в Китае, Кобе, Нагасаки и Иокогаме в Японии, на Молуккских островах, в Сайгоне и Сингапуре в Юго-Восточной Азии, в Багдаде и Иерусалиме на Ближнем Востоке, в Амстердаме и Лондоне в Европе, Нью-Йорке. И это далеко не полный список торговых пунктов империи Сассунов, которые одними из первых поверили в необходимость глобализации, причем сделали это за полтора века до того, как она стала общераспространенным явлением.
В отличие от Ротшильдов, чье плебейское происхождение документально прослежено до трущоб Франкфурта-на-Майне, корни Сассунов теряются в тумане веков и многочисленных вымыслов. По одной из легенд, они вели родословную от ветхозаветного царя Давида, вернее, от его пятого сына царевича Сафатии бен Авиталы.
На иврите слово «сассун» означает радость, веселье. Историки связывают происхождение фамилии с жителями местности вокруг горы Сасон, расположенной западнее озера Ван на территории современной Турции. Неудивительно, что кроме евреев эту фамилию в разных вариантах можно нередко встретить у армян и курдов.
Сами Сассуны считали себя сефардами, т.е. испанскими евреями, изгнанными с Пиренейского полуострова в 1492 году на основании Гранадского эдикта, или Эдикта об изгнании, и отправившимися в дальние странствования по маршруту Салоники — Стамбул — Месопотамия.
Первый известный представитель династии Сассунов, которого считают ее основателем — шейх Сассун бен Салех (1750–1830), родился в богатой еврейской семье Багдада, где прожил всю жизнь и сорок лет возглавлял еврейскую общину. href="https://aqparat.info/city/36177-semei.html">Семейный дом Сассунов в Багдаде находился в еврейском квартале недалеко от набережной Тигра и был снесен вместе со всем кварталом уже при Саддаме Хусейне.
Сассуны много лет пользовались покровительством багдадских пашей, правивших Ираком. Шейх Сассун, например, был финансовым советником багдадского паши и отвечал за его казну. Однако с последним мамелюкским правителем Багдада Дауд-пашой (1817–1831) им не повезло. Дауд, кстати, грузин по национальности, обладал очень вспыльчивым и переменчивым характером. Он невзлюбил Сассунов, схватил Давида (1792–1864), старшего сына шейха Сассуна, и бросил его в тюрьму. Паша потребовал за его жизнь огромный выкуп. Несмотря на самые нелестные отзывы о Дауд-паше, не он главная причина бед, свалившихся на Сассунов в конце двадцатых годов XIX века. Ничего личного, так сказать — Дауд выполнял приказ из Стамбула: султан, которому вечно не хватало денег, потребовал от него так же, как и от других пашей, хватать богатых местных жителей (в Багдаде это были евреи) и требовать за них выкуп.
Шейх Сассун заплатил выкуп, Давид вышел на свободу, но было очевидно, что спокойная жизнь в Багдаде для них закончилась. В 1829 году многочисленная семья Давида Сассуна, который к тому времени уже был фактическим главой дома Сассунов, бежала из города под покровом ночи. Хорошо охранявшиеся ворота Багдада открыл большой бакшиш.
Сначала Сассуны направилась в Басру, затем перебрались в соседний Иран, в город Бушер. В 1832 году они обосновались в жемчужине британской короны Бомбее, главном тогда городе Британской Индии. Открытие в 1869 г. Суэцкого канала еще больше укрепило его статус как ворот в Индию.
Торговцы хлопком в Бомбее, между 1850-м и 1870-м годами
В Бомбее в середине XIX века собралась многочисленная еврейская диаспора, состоявшая в основном из евреев, бежавших из Багдада так же, как Сассуны. В Бомбее Давид Сассун и основал торговую компанию David Sassoon, Sons & Company. При помощи восьмерых сыновей от двух жен (у него также было шесть дочерей) он открыл отделения в Калькутте, Рангуне (Бирма), Малайе и ряде других городов в восточной Азии, включая Китай.
Почем опиум для китайского народа?
Сассуны торговали всем, но главными предметами их торговли были ткани, чай, сухие фрукты, металлы, недвижимость в Бомбее, Шанхае и Гонконге и, конечно же, опиум. Торговля опиумом, которую часто называли «цветочной торговлей», не только была разрешена в Британской империи, но и всячески поощрялась Лондоном и колониальными властями Индии, где в основном и выращивался мак, из сока которого делали опиум, предназначавшийся по больше части для Китая, где на нем «сидел» каждый десятый житель. В середине XIX века почти треть торговли в Бомбее приходилась на опиум.
В 1836 году David Sassoon, Sons & Company поставила на Дальний Восток более 30 тыс. ящиков с опиумом весом в среднем 55 килограммов. В 1864 году показатели выросли почти вдвое — до 58681 ящика. Через 15 лет еще одно удвоение — до 105508 ящиков.
К 1870 году Сассуны, имевшие от британских властей эксклюзивное разрешение на выращивание мака и экспорт опиума, контролировали не менее 70% всего экспорта индийского опиума.
Сами Сассуны, кстати, прекрасно понимали всю опасность опиума и никогда его не употребляли. Они даже увольняли китайских работников, принимавших опиум.
Кстати, «скромный» вклад Сассунов в дело подсаживания Поднебесной на опиум этой сотней тысяч ящиков не ограничивался. Приблизительно столько же продавала, начиная с семидесятых годов XIX века, и вторая сассунская компания — E.D. Sassoon & Co., основанная в 1867 году братом Абдаллы, старшего сына Давида Сассуна, Элиасом Давидом Сассуном (1819–1880).
Двое малайских мужчин и женщина сидят и полулежат на полу, куря опиум. Гравюра на дереве, конец 19 века
Конечно, Сассуны были далеко не единственными торговцами, сделавшими состояние на «опиуме для народа», так же, как евреи были не единственными купцами, подсадившими на него китайцев. Хорошо известно, например, что в основе состояния далеко не самого бедного из американских президентов Франклина Делано Рузвельта лежали миллионы, заработанные его дедом по материнской линии Уорреном Делано, старшим партнером в бостонской торговой фирме Russell & Company, клиперы которой перевозили опиум Сассунов на Дальний Восток и привозили обратно в Индию китайский чай. ФДР прекрасно знал о происхождении семейных богатств, но отказывался обсуждать это.
На втором месте в списке товаров David Sassoon, Sons & Company стояли ткани. Давид Сассун воспользовался блокадой Юга Севером во время Гражданской войны в США (1861–1865) и поставлял в Англию индийскую пряжу. В 80-е годы XIX века, кстати, Сассуны считались и текстильными королями Бомбея: у них было больше хлопковых фабрик в городе, чем у всех остальных.
Давида Сассуна и его сыновей хорошо знали в Бомбее и как филантропов. Они оставили после себя десятки приютов для сирот, больниц, школ, библиотек, синагог и так далее. Не удивительно, что генерал-губернаторы (вице-короли) Британской Индии высоко ценили заслуги семейства, особенно второго поколения сыновей Давида.
Сассуны подмяли под себя бизнес не только в Бомбее, но и в Шанхае, где на них работали практически все евреи в городе. Дело доходило до того, что в конце XIX века их фамилия ассоциировалась с их национальностью и евреев в Шанхае какое-то время даже называли… «сассунами».
Абдалла, сменивший к тому времени имя на Альберта, стал в 1867 году кавалером Ордена Звезды Индии, учрежденного королевой Викторией в 1861 году. В 1870 году он впервые посетил метрополию, а через два года получил в Лондоне из рук самой королевы Орден подвязки и стал рыцарем Британской империи и сэром. Альберт удостоился такой высокой чести первым из выходцев из Индии. Рыцарским титулом он во многом, кстати, обязан не благотворительности и достижениям в бизнесе, а большому вкладу, внесенному в создание в Бомбее огромной статуи Эдуарда, тогдашнего принца Уэльского.
Во второй половине XIX века Сассуны начали все чаще поглядывать на Запад. Тогда же они начали осваивать Великобританию. Первым представителем семейства, нога которого ступила на землю туманного Альбиона, стал в 1858 году еще один сын Давида Сассуна — Сассун Давид Сассун (1832–1867). По приказу отца он сдал пост главы шанхайского отделения семейной фирмы и отправился в далекий Лондон, где стал первым представителем дома Сассунов. Со временем за ним потянулись родные и сводные братья. Перебравшиеся на туманный Альбион Сассуны быстро перенимали британский образ жизни, учились играть в поло и отправляли детей учиться в Итон и Оксфорд.
При помощи братьев Рубена (1835–1905) и Артура (Абрахама) (1840–1912) сэр Альберт подружился с Эдуардом Виндзором, принцем Уэльским, плейбоем и большим поклонником развлечений, которому пришлось много лет ждать короны. Королем Эдуардом VII беспутный принц стал лишь в 1901 году, после смерти матери, на 60-м году жизни.
Эдуард часто гостил в загородных домах братьев Сассунов в Брайтоне. В Артуре и Рубене будущий монарх нашел, можно сказать, родственные души: они тоже всерьез относились только к развлечениям и разделяли увлечение старшего сына Виктории скачками, стрельбой по мишеням и охотой. Сассуны нередко оплачивали долги Эдуарда, который порой даже шутил, что ему следует назначить Реубена канцлером, т.е. министром финансов королевства.
Несмотря на дружбу с будущим королем и большие деньги, британские аристократы относились к Сассунам свысока и время от времени напоминали, что они выскочки и евреи. Одним из свидетельств такого высокомерного отношения является сатирический стишок в одной из газет, посвященный сэру Альберту, который стал в 1890 году баронетом.
Карикатура на сэра Альберта Абдаллаха Дэвида Сассуна. Подпись гласила: «Индийский Ротшильд». Опубликовано в Vanity Fair 16 августа 1879 года
В конце века произошло формальное объединение Ротшильдов Запада и Востока. Связи Сассунов с богатой еврейской диаспорой Европы укрепил старший сын Альберта, сэр Эдвард Альберт Сассун (1856–1912), женившийся в 1887 году на парижской красавице Алине Каролине де Ротшильд, дочери барона Густава де Ротшильда. Эдвард примечателен еще и тем, что с 1899 года до самой смерти был членом британского парламента от Консервативной партии от городка Хайт, графство Кент. После смерти сэра Эдварда депутатское место перешло к его сыну, сэру Филиппу Сассуну (1888–1939), который занимал его еще 27 лет, т.е. тоже до самой смерти. Сэр Филипп в годы Первой мировой войны служил секретарем у фельдмаршала Дугласа Хейга, а в 20–30-е годы ХХ века работал заместителем министра авиации Соединенного Королевства. Он также был поклонником живописи и какое-то время даже руководил Национальной галереей.
Ранние Сассуны в основном женились на представительницах диаспоры багдадских евреев, нередко даже на родственницах. После переезда в Англию эта традиция все чаще нарушалась. Сассуны начали жениться сначала на представительницах других известных еврейских династий, а в ХХ веке все чаще начали связывать свою судьбу с представительницами других религий.
Первым это сделал Альфред Эзра (1861–1895), сын Сассуна Давида Сассуна, женившийся в 1884 году на католичке Георгиане Терезе Торникрофт из семьи известных скульпторов. Мать Альфреда бойкотировала свадьбу и даже объявила шиву (семидневный траур) по сыну, который для нее «умер».
Самым знаменитым «ассимилированным» Сассуном был один из самых известных британских поэтов Первой мировой войны Зигфрид Сассун (1886–1967), матерью которого была упоминавшаяся выше Георгиана. Он не считал себя типичным евреем и не хотел, чтобы его считали богатым. Зигфрид был своего рода «антисассуном». Он был известен антисемитскими заявлениями и насмешками над «еврейским золотом» семьи, заработанным на «грязной торговле» (опиумом). Его имя высечено на памятной плите, установленной в 1985 году в Вестминстерском аббатстве, среди имен 16 великих британских военных поэтов.
Хорошо известна на туманном Альбионе и Рэйчел Сассун, первая женщина в Британии, которая издавала общенациональную газету Observer, а с 1893 года еще и Sunday Times. Она, к слову, сыграла одну из главных ролей в разоблачении поддельных улик, на основании которых во Франции отдали под суд капитана Альфреда Дрейфуса.
Золотой век Сассунов
После первой Опиумной войны (1839–1842) Давид Сассун отправил в Китай на разведку сына Элиаса, которому тогда было 24 года. Так началась очень прибыльная опиумная торговля Сассунов.
«Несомненно, очень спорный вопрос опиума более 80 лет занимал очень важное место в истории династии Сассунов, — пишет Джозеф Сассун. — Контроль над торговлей опиумом в Индии и Китае к концу XIX века стал основой их богатств и влияния».
Дэвид Сассун учил сыновей азам бизнеса и поощрял путешествовать и изучать новые культуры и с уважением относиться к ним. Он много занимался благотворительностью. По его распоряжению четверть процента от каждой сделки независимо от ее результата шла на благотворительные цели (цдака). Благотворительность не осталась незамеченной. В 1853 г. он получил британское гражданство.
Смерть Давида в 1864 г. в возрасте 71 года стала первым мощным ударом по династии. Наследником торговой империи Сассунов стал его старший сын Абдалла (1818–1896). К сожалению, здоровое соперничество между братьями после смерти отца начало быстро превращаться во вражду. Через три года после смерти Давида семейный бизнес Сассунов разделился на две части: Абдалла продолжил руководить David Sassoon & Co, а Элиас основал и возглавил E.D. Sassoon & Co.
Братья, конечно, сохранили родственные связи, но никакого сотрудничества между их компаниями не было. Абдалла завидовал успехам брата даже после его преждевременной смерти в 1880 г., хотя и сам зарекомендовал себя удачливым и прозорливым бизнесменом. Не удивительно, что годы его правления стали, по мнению Джозефа Сассуна, золотым веком Сассунов. Благодаря дальновидному решению Давида диверсифицироваться в недвижимость, страховой бизнес и банковское дело семейной компании удалось безболезненно пережить спад в текстильной промышленности и финансовый кризис, потрясший Индию в середине 1860-х годов. Абдалла, ставший приблизительно в это время Альбертом, привнес в бизнес много инноваций и при помощи здоровой доли риска поднял его на новые вершины. К опиуму, тканям и хлопку, по-прежнему дававшим основную часть прибыли, прибавились инвестиции в американские железные дороги, венгерский правительственный долг, банки и недвижимость.
Альберт продолжил следовать курсу отца, который во время восстания сипаев предлагал британцам полную поддержку еврейской общины Бомбея, на сближение с британцами. Он пользовался большим уважением в Бомбее, входил в городской совет и был советником губернатора. Однако желание расширить бизнес и покорить Лондон заставило его решиться на переезд в столицу Британской империи на постоянное место жительства. Он купил поместье в Эшли-Парк (графство Суррей) и быстро вошел в высший свет королевства.
Когда Лондон посетил в конце 80-х гг. XIX века персидский шах, Альберт нанял столичный Имперский театр для развлечения высокого гостя. Этот широкий жест понравился не только правителю Персии, но и его хозяину, принцу Уэльскому, а также правительству Ее Величества, считавшему Персию важным стратегическим союзником. Поэтому мало кто удивился, когда королева Виктория сделала его в 1890 году баронетом.
Несмотря на глубокие перемены в жизни, Альберт никогда не забывал о семейном бизнесе, восточным подразделением которого успешно руководил его сводный брат Сулейман. Дела шли хорошо, процветание дома Сассунов не затронул даже экономический кризис в Британской империи в конце XIX века.
И все же смерть Альберта в 1896 году также, как смерть его отца Давида за треть века до этого, стала еще одним шагом к падению дома Сассунов. На горизонте к тому времени уже начали собираться грозовые тучи.
Несмотря на падение доходов от торговли опиумом в девяностые годы, Сассуны так и не сумели перестроиться. Они изо всех сил сопротивлялись все более настойчивым попыткам противников опиума признать торговлю им «грязным бизнесом» и запретить ее, но силы были неравны.
В 1893 году при правительстве Британии была создана Королевская комиссия по запрету торговли опиумом. Выступая перед ней, Сассуны утверждали, что в умеренных количествах он не только безопасен, но даже и полезен. Они также пытались убедить членов Комиссии в том, что китайцы, употребляющие опиум, спокойнее и умнее тех, кто употребляет спиртное.
Один из топ-менеджеров Сассунов договорился до того, что опиум употребляют исключительно ради того, чтобы поднять настроение, и исключительно представители высшего общества.
В борьбе с противниками опиума Сассуны дошли до короля, но и симпатизировавший им Эдуард оказался бессилен перед общественным мнением. В 1907 году Лондон и Пекин договорились о полном запрете торговли опиумом через 10 лет. Через шесть лет британское правительство окончательно запретило поставлять индийский опиум в Поднебесную, но несмотря на это, компании Сассунов продолжали торговлю, только теперь делали это нелегально.
Как нередко бывает в подобных случаях, беда пришла не одна. К проблемам с главным источником доходов добавились более серьезные проблемы с самими Сассунами. Сассуны не то чтобы начали вырождаться, но они все меньше интересовались бизнесом и при этом явно уступали в деловых качествах старшим представителям династии. Снижались не только их желание и способность заниматься бизнесом, но и численность. У Давида Сассуна, к примеру, было восемь сыновей и 14 внуков, у которых, в свою очередь, было лишь 13 своих сыновей.
По иронии судьбы, последним ярким, как бы сейчас сказали, топ-менеджером империи Сассунов оказалась женщина. После смерти Сулеймана в 1894 году его место заняла жена Фарха, которая последние годы жизни мужа помогала ему вести дела. Альберт не хотел передавать бразды правления женщине, но понимал, что лучше кандидатуры нет.
38-летняя мать троих детей стала первой женщиной, возглавившей транснациональную компанию. Фарха, отлично знавшая не только талмуд, но и библию, быстро завоевала уважение подчиненных и энергично взялась за модернизацию компании.
«Она (Фарха) несомненно была бульдозером в том смысле, что ее нельзя было остановить», — не скрывал своего восхищения дальней родственницей Джозеф Сассун.
Увы, пребывание Фархи Сассун у штурвала оказалось коротким. После смерти Альберта она лишилась сильного союзника и через пять лет стала жертвой заговора недовольных ее возвышением родственников.
После увольнения накануне Рождества 1901 года Фарха переехала в Лондон, сменила имя на Флору, арендовала особняк в Мейфэйре, который быстро стал одним из самых известных лондонских салонов, и стала одной из самых выдающихся борцов за права женщин в Британской империи.
Увольнение Фархи-Флоры стало поворотным моментом в истории империи Сассунов. Уже через какие-то пять лет один из лондонских банков назвал дом Сассунов «империей на закате».
Поразительно, но никто из заговорщиков, свергнувших Фарху-Флору, не хотел… занять ее место. Некоторое время правление возглавлял Эдвард Сассун, стоявший, между прочим, во главе заговора. После его смерти в 1912 году во главе компании стал его сын Филипп, унаследовавший от отца безразличие к семейному бизнесу. Филиппа Сассуна, кстати, близкого друга премьер-министра Дэвида Ллойд-Джорджа, интересовали политика и искусство. К тому же он с отвращением относился к еврейским корням предков и их багдадскому прошлому.
«Вместе с идентичностью человек теряет очень важный компонент: причину стремиться к успеху, — объясняет Джозеф Сассун причины падения дома Сассунов. — Он уже не хочет много и упорно работать, чтобы кому-то что-то доказать».
Со смертью сэра Филиппа в 1939 году закончилось прямое участие Сассунов в семейном бизнесе. Вторая, менее известная часть семейного бизнеса E.D. Sassoon & Co. оказалась более приверженной идеям семьи. Внук основателя компании Виктор Сассун (1881–1961), возглавивший компанию в 1924 году после смерти отца Эдуарда Элиаса, унаследовал от него также титул баронета. Он выступал против индийского национализма и возмущался высокими налогами в Индии. Считая Китай наиболее перспективным местом для инвестиций, сэр Виктор перевел в конце 20-х годов прошлого века большую часть своего состояния, оцениваемого в $25 млн ($500 млн в сегодняшних ценах) в Шанхай. Виктор вложил большие деньги в прибыльную недвижимость и построил первую в городе высотку — 11-этажную гостиницу Cathay House. Кстати, после Нью-Йорка самые высокие здания в мире были в те годы в Шанхае. К середине 30-х годов журнал Fortune назвал Виктора Сассуна «шанхайским риелтором номер 1». В сегодняшних ценах его активы оценивались в $1,2–1,5 млрд.
О влиянии и авторитете сэра Виктора Сассуна в Шанхае говорит следующий эпизод. Как-то, уже во время боев за город между китайскими и японскими войсками, он прогуливался, прихрамывая, перед Cathay House. Неожиданно рядом с его головой просвистела пуля. Китайский солдат, очевидно, принял Сассуна за японского снайпера и выстрелил. Узнав об инциденте, командующий китайскими войсками тотчас отправил к Сассуну адъютанта, который извинился за инцидент и пообещал, что виновный будет обязательно наказан.
Японцы, не желая, чтобы их обошли, тоже извинились перед Сассуном за ущерб, нанесенный зданию гостиницы их шрапнелью, но он с присущим ему апломбом только беспечно пожал плечами и сказал, что ничего страшного не произошло.
Однако и этой ветви дома Сассунов не повезло. Вторжение Японии в Китай, захват Шанхая в 1937 году японцами и через десять лет коммунистами во главе с Мао Цзэдуном отправили компанию в нокаут. Одна крупная ошибка — отдав Китаю предпочтение перед Индией — повлекла за собой еще один промах: после войны Виктор ушел и из Гонконга. Последние годы своей жизни большой поклонник роскоши и комфорта, успевший в последний момент продать шанхайские активы и избежать полного разорения, провел на Багамах. От дел он отошел, компанию отдал наемным менеджерам, а сам отдавал все время увлечениям: скачкам, путешествиям и любительской фотографии. Причем предпочитал фотографировать красивых женщин в разной степени обнаженности. По слухам, у него были романы с Марлен Дитрих и Полетт Годдар.
С каждым годом бизнес приносил все меньше прибыли. Багамский период в истории E.D. Sassoon & Co. закончился через десять лет ее продажей одному банку.
Кто виноват?
Виктор Сассун, по словам одного из коллег его отца по бизнесу, «относился к унаследованной империи чересчур небрежно». Такое же определение полностью подходило и большинству остальных Сассунов. Вместе с нежеланием вовремя отказаться от торговли опиумом и плохой налоговой политики самоуспокоенность, дефицит инноваций и неспособность строить долгосрочные планы дорого обошлись компании David Sassoon & Co. Войдя в ряды британской аристократии, Сассуны переняли у нее все самое плохое: лень и снобистское отношение к зарабатыванию денег, которое высший свет империи считал «грязным» и недостойным занятием. Графиня Уорвик объяснила плохое отношение к Сассунам некоторых молодых аристократов следующим образом: «У них (Сассунов) были мозги, они разбирались в финансах. Мы же как класс к мозгам относимся негативно. Что касается денег, то их значение мы видим в том, чтобы их тратить, а не делать».
Переехав в Англию, Сассуны постепенно потеряли трудовую этику, созданную основателем империи Давидом, которой неукоснительно следовали Альберт с Сулейманом. Большинство Сассунов, как пишет Джозеф Сассун, забирали капитал из семейной компании, чтобы финансировать роскошный образ жизни, и не принимали активного участия в управлении бизнесом. Чем выше взбирались они по социальной лестнице, тем больше отдалялись от тех качеств, которые сделали Сассунов на очень непродолжительный, но яркий промежуток времени торговыми баронами глобального масштаба.
За ассимиляцию в высшее общество Британской империи Сассунам пришлось заплатить очень большую цену.
Конечно, причин падения их дома немало. Это, к примеру, ряд как минимум сомнительных стратегических решений типа переезда на туманный Альбион, недооценки Японии и переоценки Шанхая. Подтачивали силу Сассунов и внутренняя конкуренция в семье, а также элементарная лень многих представителей семейства.
Видал Сассун был дальним родственником семьи через своего отца Дэвида Сассуна из Лондона
По одной из версий, которую в целом разделяет Джозеф Сассун, значимой причиной упадка знаменитой династии были пиетет и комплекс неполноценности, который они испытывали перед всем британским и, в первую очередь, перед британской аристократией. Вместо того, чтобы тратить силы и энергию на приспособление к новому и загадочному ХХ веку, Сассуны тратили их на достижение высокого социального положения в Лондоне.
Ярым англофилом был фактический основатель империи Сассунов Давид Сассун, который, несмотря на знание множества восточных языков, очень плохо говорил по-английски. Получая британское гражданство, он даже клятву верности королеве Виктории подписал на арабском печатными еврейскими буквами. О многом говорит и его распоряжение перевести британский гимн «Боже, храни королеву!» на арабский язык в транскрипции на ивритский алфавит (так ему было удобнее читать).
Империя Сассунов просуществовала ровно полтора века. Компания, созданная Давидом Сассуном, долго хирела и закончила свое бесславное падение в 1982 году. Ее продали за жалкие 2 миллиона фунтов стерлингов.
За последними событиями следите через наш Твиттер @tazabek
По сообщению сайта Tazabek