Стоковые изображения от Depositphotos
Военнослужащие на месте боевой работы пушек-гаубиц Д-20 артиллерийских подразделений Центрального военного округа (ЦВО) в зоне проведения специальной военной операции, февраль 2023 года
Западные эксперты обозначают как минимум четыре возможных направления ударов ВС РФ – из района Кременная-Сватово на Лиман-Купянск, от Бахмута с последующим выходом к внешнему обводу укрепленного района Славянск-Краматорск, в общем направлении на Угледар и, наконец, в направлении Запорожья.
Предстоящие недели называются на Западе и решающими, и определяющими. Вместе с тем, несмотря на весь медийный западный шум, ни на одном из направлений предполагаемых ударов ВС РФ пока не отмечается сколько-нибудь заметного продвижения войск (сил).
Есть данные о незначительном продвижении частей и соединений севернее Бахмута, заняла более выгодные позиции морская пехота в районе Угледара, ведутся бои местного значения на Запорожском направлении. То есть пока говорить о том, что в ходе осуществления специальной военной операции произошли какие-то события, которые можно охарактеризовать как «решающие» и «определяющие», представляется несколько преждевременным.
Стоит напомнить, что согласно канонам российского военного искусства, средние тепы наступления войск в наступательной (контрнаступательной) операции составляют до 20 км в сутки. Пока ничего подобного на линии боевого соприкосновения не наблюдается.
Очень много в последнее время говорилось о возможном наступлении объединенной группировки ВС РФ и ВС Республики Беларусь со стороны этого государства. Вместе с тем на протяжении всего прошедшего года упорно складывается впечатление, что Александр Лукашенко сделает все возможное (и даже невозможное), чтобы уклонится от участия в специальной военной операции. К тому же группировка войск (сил), дислоцированных на территории Белоруссии, явна недостаточна для проведения наступательной операции оперативно-стратегического масштаба. Для решения подобных задач боевой и численный состав войск надо увеличивать как минимум на порядок.
Опять-таки, нет никаких признаков создания ударных группировок войск на территории Белоруссии и сосредоточения необходимых запасов материальных средств, что было бы без труда вскрыто средствами космической разведки коллективного Запада. К тому же при действиях войск с этого направления полностью исключен какой-либо принцип внезапности, а фортификационное оборудование местности, осуществленное силами ВСУ, предполагает исключительно упорные бои, которые придется вести союзным силам при прорыве обороны на северных границах Украины. Для этого в боевом составе войск надо иметь как минимум несколько инженерно-саперных бригад и бригад штурма и разграждения.
Надо отметить, что на действия войск с обеих сторон в ходе специальной военной операции самое существенное влияние в ближайшее время будут оказывать два обстоятельства.
Первое – уже через неделю наступает астрономическая весна, и в южных областях Украины может возникнуть распутица, которая существенно осложнит все передвижения войск, а в ряде случаев сделает их возможным только по дорогам с твердым покрытием.
Второе – в марте-апреле в распоряжении ВСУ поступят очередные пакеты военной помощи (включая современную бронетехнику западного образца) и они серьезно усилят боевые и оперативные возможности украинской армии. По всей видимости, ожидать качественного усовершенствования ВСУ российское руководство не намерено, и в этой связи решать поставленные задачи будет в ближайшее время.
Но надо заметить, и противник дремать не собирается и покорно ожидать ударов российских войск явно не будет. Для начала надо сказать, что к действиям оперативно-стратегического размаха украинская армия пока не вполне готова. Для этого у ВСУ просто нет достаточного количества сил и средств. Однако нанести контрудар оперативного-тактического уровня вооруженным силам Украины вполне по силам. Нельзя исключать, что в планах украинского командования (инициативного и коварного, надо заметить) подобные замыслы имеются. Вполне возможно, что успешный украинский контрудар не приведет к каким-либо значительным военным результатам, но военно-политические результаты подобного действия будут более чем значительны.
В последнее время все чаще озвучивается информация, что в ближайшее время ВКС РФ начнут наносить удары по мостам, тоннелям и перегрузочным районам на границе с Польшей, которыми пользуются ВСУ. Некоторые экс-генералы призывают к массированным ударам стратегической авиации по этим объектам.
Однако в составе российских Воздушно-космических сил нет стратегической авиации. Есть род сил ВКС – Дальняя авиация. В ее составе есть стратегические бомбардировщики типа Ту-95 и Ту-160, но они не предназначены для нанесения ударов бомбами свободного падения. Самолеты этих типов применяют в ходе боевых действий только крылатые ракеты воздушного базирования (КРВБ), а для разрушения тех же мостов желательны управляемые авиационные средства поражения калибра от 1500 кг и больше. Мощности боевой части КРВБ для решения подобных задач явно недостаточно.
Что касается массированных ударов (как таковых), то они наносятся только в рамках оперативных объединений. То есть о массированном ударе можно говорить только в том случае, если он наносится воздушной армией в полном составе (все, что ниже (корпус, дивизия) – это уже групповой удар). В Дальней авиации ВКС РФ воздушных армий пока нет. ДА представлена в ВКС ВС РФ в настоящее время только командованием. Поэтому нанести массированный удар Дальняя авиация не может по определению.
К ударам по инфраструктурным объектам могут быть привлечены дальние бомбардировщики типа Ту-22М3. Однако воздушное пространство над Украиной – область оспариваемая. Превосходством в воздухе ВКС РФ в настоящее время не обладают. Чтобы посылать в украинское небо формации тяжелых и маломаневренных Ту-22М3, надо перед этим либо уничтожить все активные средства ПВО, либо подавить их средствами РЭБ до такой степени, чтобы боевое применение ЗРК/ЗРС стало невозможным. Для этого в состав подразделений Ту-22М3 надо включать самолеты РЭБ, соответствующие по скорости и высоте полета бомбардировщику этого типа. Однако в составе Дальней авиации самолетов РЭБ нет.
По этим причинам командование ВКС воздерживается от применения дальних бомбардировщиков типа Ту-22М3 в небе Украины, что может привести на данном этапе специальной военной операции к неоправданным потерям самолетов этого типа.
Теоретически задачу поражения инфраструктурных объектов могут выполнить самолеты МиГ-31К с ракетами «Кинжал». Весь вопрос заключается в том, что количество ракет этого типа должно достигнуть некоего оперативного уровня (по меньшей мере, это сотни единиц), то есть удары в этом случае не должны принимать характер единичного воздействия.
Наконец, последнее время много говорится о возможных ударах по орбитальным группировкам вероятных партнеров. Технически это возможно, есть уже прототипы перспективной системы ПРО «Нудоль» и ЗРС С-500 «Прометей». Но опять-таки – оперативного значения средства противоспутниковой борьбы в настоящее время не имеют. Несколько запусков истребителей спутников проблемы не решат, поскольку тех же космических аппаратов Starlink в настоящее время на околоземных орбитах около 2 тыс.
Еще сложнее ситуация с уничтожением спутников на геостационарных орбитах. Для поражения подобных космических аппаратов надо запускать ракету-носитель размерности «Союз» с разгонным блоком. Понятно, что о какой-либо массовости в плане подобных действий думать не приходится.
Вместе с тем надо непременно заметить, что последствия подобных шагов трудно прогнозируемые. Без всякого преувеличения, атака на космические активы ведущих государств Запада может закончиться большой войной.
Что касается общего развития военно-политической обстановки, то она меняется столь резко, что все прогнозы и предположения через достаточно непродолжительное время могут оказаться либо устаревшими, либо несостоятельными.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
Биография автора:
Михаил Михайлович Ходаренок — военный обозреватель «Газеты.Ru», полковник в отставке.
Окончил Минское высшее инженерное зенитное ракетное училище (1976),
Военную командную академию ПВО (1986).
Командир зенитного ракетного дивизиона С-75 (1980–1983).
Заместитель командира зенитного ракетного полка (1986–1988).
Старший офицер Главного штаба Войск ПВО (1988–1992).
Офицер главного оперативного управления Генерального штаба (1992–2000).
Выпускник Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил России (1998).
Обозреватель «Независимой газеты» (2000–2003), главный редактор газеты «Военно-промышленный курьер» (2010–2015).
По сообщению сайта Газета.ru