Стоковые изображения от Depositphotos
Вчера школьная подруга жаловалась, что муж не хочет заниматься с ней сексом. Она и наряды соблазнительные покупает, и атмосферу создает, а он говорит, что устал, и идет за компьютер. Я делала вид, что сочувствую, а втайне завидовала – с сексуальными аппетитами моего собственного мужа я давно не справляюсь.
Мое взросление пришлось на девяностые, когда образ «скромной, чистой и хозяйственной» всячески высмеивался, а «настоящей женщине» полагалось быть раскованной, роковой и сексуальной. Как и все подруги, я носила немыслимые каблуки, красилась под женщину-вамп, а на свиданиях практиковала томные взгляды и многообещающие намеки.
Андрей стал моим первым постоянным молодым человеком. Я любила его и хотела замуж, поэтому, как советовали в журналах того времени, изображала страсть и вожделение, а во время прогулок шептала на ухо, как сильно хочу его.
Андрей сходил с ума от любви и говорил, что таких женщин еще не встречал – предыдущих отпугивал его бурный темперамент.
Он и правда возбуждался моментально, без всяких прелюдий, и я для него была одинаково желанна и в платье с макияжем, и сонная, растрепанная утром.
Это было, пожалуй, единственным плюсом Андрея как любовника.
В остальном все было не очень хорошо – он был уверен, что вагинальный оргазм – это норма, презирал прелюдии, не признавал эксперименты.
Возможно, я тоже внесла свою лепту – вместо того, чтобы говорить о своих ощущениях, я старательно изображала страсть и симулировала оргазм. А каждый раз, когда хотела поговорить, слышала в ответ: «Тебе что, плохо? Раньше не жаловалась. Ты меня разлюбила?» Я по-прежнему любила его, а секс – терпела. Андрей же уверял, что хочет меня каждую минуту, и это, к сожалению, было правдой.
Когда я забеременела первый раз, секс, к счастью, стал более редким. Сначала говорила, что врач запрещает интимную жизнь, потом, после рождения Кирилла, – что ребенок проснется. Андрей пристрастился к порно, а я облегченно выдохнула.
Сын подрос, и супружеский секс возобновился, но я чувствовала, что мой энтузиазм угасает, а изображать страсть нет сил и энергии.
Через два года я снова забеременела и очень обрадовалась паузе, а потом все снова вернулось на круги своя. Со временем я даже слегка приспособилась, освоила лубриканты, и ситуация стала чуть лучше. Когда Андрей уехал в длительную командировку, я поймала себя на мысли, что иногда думаю о сексе с ним. Но если бы я сама могла планировать частоту супружеских встреч, то это было бы раз в месяц-два.
Муж же по-прежнему был активен, бодр, темпераментен и, когда была возможность, готов на секс три раза в день. Да еще и повторял, как ему повезло со мной – мол, у большинства его друзей не жены, а бревна, неудивительно, что «мужики на сторону ходят».
На мои аккуратные аргументы, что в браке важен не только секс, муж только рассмеялся: отношения без секса не отношения.
Год назад у меня наступил кризис – я поняла, что больше не могу изображать страсть или хотя бы неравнодушие и заниматься сексом без желания. Андрей же совершенно точно не согласится на отношения с сексом раз в месяц и ни к какому психологу или сексологу не пойдет. У нас крепкая семья, хорошие дети, взаимопонимание, но я готова рыдать каждый раз, как слышу его многозначительное «котенок, я та-ак скучаю по тебе». Возможно, кто-то не поймет меня – мол, муж так любит годы спустя, чего еще нужно. Но я больше не могу!
По сообщению сайта Газета.ru