Стоковые изображения от Depositphotos
На днях, листая комментарии в какой-то музыкальной дискуссии в социальной сети «ВКонтакте», я наткнулась на крик души юной пользовательницы.
Вот он весь, целиком (сохраняю авторскую орфографию и пунктуацию):
«... вот кореши из мош крю с кровью на футболках часто гоняли и в травмы добирались после гигов. Панк среди них был только один и то позже меня присоединился, у панков не настолько жесткие махачи… Мое первое знакомство с ними началось с того, что надпись на моей футболке пуси повер была похожа на их umc (underground mosh crew), мы про это порофлили, потом я просто залетала в серкл пит и в другие менее опасные движения, а потом чел спросил перед тем, как все с круга друг на друга бы кинулись: «Хочешь тоже?)) залезай на шею» – и так со мной на шее они и слэмились...»
Перечитав послание трижды, я задалась одним-единственным вопросом: а на каком это, собственно, языке?! Возмутилась было, что эти свободные люди скоро заполонят собой госучреждения, а мы ни пенсию у них попросить без разговорника, ни мазь от радикулита не сможем. А потом задумалась. Интересно, а как градирует молодежный сленг со временем?
Понятно, что каждое поколение в подростковом возрасте изобретает что-то свое. У подобной лексики много целей – и желание обособиться от мира взрослых, и необходимость выпендриться перед менее крутыми ровесниками. Также это способ определить «своих».
То есть подростковому сленгу присущи все те же функции, что и обычному человеческому языку, – коммуникативная, селективная и прочие.
Но развивается он интересно. Так, например, в 70-80-е, во времена советской цензуры, подростковая лексика очень пересекалась, если не состояла полностью, из разговорных выражений андеграундных деятелей того времени. Рокеров в основном, конечно. Хиппи, стиляг и прочих маргиналов. И состояла преимущественно из англицизмов. Многие модные слова были прямой калькой с английского – «герла», «флэт», «шузы».
Мое поколение (дети, рожденные в 90-е) росло в период, когда все запреты были сняты, западные субкультуры перестали быть экзотикой. И по всем социальным законам англицизмы тут же пропали из сленга. Иными словами, запретный плод сладок был до тех пор, пока был запретным.
Зато в нашу, моей юности, молодежную лексику пришли слова и обороты из зарождающейся ИТ-субкультуры. Массового интернета тогда не было, объяснять сегодняшнему хипстеру, что такое ФИДО и конференции, не представляется нужным и возможным. Тогдашние немногочисленные компьютерные пользователи являли собой некую элиту, их лексика со временем и проникла в широкие круги. Потом на нас волною обрушился язык падонкоф (родом приблизительно оттуда же), не к ночи будь помянут.
И вот сегодня, в 2022 году, все опять возвращается на круги своя. С одной стороны. Государство усиливает патриотическую риторику, славя все исконно-посконное. С другой – дети начинают говорить англицизмами. Почему? Выше писала: ровно поэтому же. Западная культура пока, конечно, не под запретом, но видится уже чем-то местами экзотическим.
Именно поэтому ее отголоски все громче будут звучать на бытовом уровне, до подполья мы пока, слава богу, еще не дожили.
Ну и кроме того, надо понимать, что живем мы все здесь в эпоху постмодернизма. Поэтому у нынешней молодежи англицизмы бодро мешаются с интернет-мемами и локальными «приколами».
А еще из моих личных наблюдений: как только широкий пользователь открыл для себя популярную психологию – «терминология» оттуда хлынула на площади и кухни. Виной тому, конечно, в основном феминистки и некоторые другие группы профессионально обиженных, популярных у молодежи. Что ни текст – то «токсичность» и «объективация», словно с пеленок эти слова внушают младенцу.
Да чего уж, я сама одну из дорогих собеседниц зову не иначе, как «юная абьюзерша»!
Правда, для себя давно все «харассменты» и «мизогинии» определила как слова-паразиты и употребляю исключительно в ироническом контексте.
Одно скажу уверенно: лично мне, чтобы понять, что именно они говорят, нужен не только переводчик, но и пояснительная бригада. Потому что осмыслить это самостоятельно я решительно не в состоянии.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
По сообщению сайта Газета.ru