Стоковые изображения от Depositphotos
Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) провела мониторинг ограничительных мер, применяемых торговыми партнерами в отношении России и других членов Евразийского союза. Было выявлено несколько десятков ограничений.
«Всего с января 2021 года по январь 2022 года отмечено 88 мер, применяемых основными торговыми партнерами ЕАЭС, которые могут оказывать ограничительное влияние на наш экспорт», — пояснил на коллегии ЕЭК 16 февраля министр по торговле Андрей Слепнев.
Самое большое количество ограничений, как ни странно, было зафиксировано со стороны КНР. Китайские партнеры ввели против России и ЕАЭС в целом 26 ограничений.
Тогда как Евросоюз ввел за этот же период только девять ограничений. Еще меньше противодействовали торговле США – всего пять ограничений. По пять ограничений также ввели партнеры России по объединению БРИКС — Индия и Бразилия. Япония, имеющая натянутые отношения с РФ на фоне разногласий по поводу Курил, ввела четыре ограничения.
Большинство ограничений – это технические барьеры (38%). Более трети (33%) — санитарные и фитосанитарные ограничения. Количественные ограничения на ввоз составили 15%, тарифные — 7%, административные меры – 6%. Минимальная часть ограничений содержалась в таможенных процедурах – 1%.
Ограничения установлены прежде всего в отношении пищевой продукции, химической промышленности и каучука.
Как пояснили «Газете.Ru» в торговом блоке Евразийской комиссии, количество выявленных мер никак не связано с политическими взаимоотношениями между Россией и КНР. Большое количество выявленных ограничительных мер со стороны Китая свидетельствует о том, что бизнес, в том числе и российский, проявляет повышенную заинтересованность в развитии торговли, хочет торговать активнее, и готов обсуждать возникающие нестыковки в регулировании.
Кроме того, ограничения связаны «с действующей в Китае сложной процедурой получения доступа на рынок для экспортеров из других стран».
Меры, ограничивающие экспорт России и стран-членов ЕАЭС, преимущественно связаны с санкциями западных стран, введенные против широкого перечня экспортной продукции Белоруссии, отмечает главный экономист Евразийского банка развития и Евразийского фонда стабилизации и развития Евгений Винокуров.
Вторая и не менее значительная причина ограничений — пандемия и связанные с ней меры безопасности, введенные Китаем.
«Значительная часть ограничений со стороны Китая была связана с политикой «нулевой терпимости к COVID-19» и включала меры санитарного характера, которые ограничивали трансграничное движение товаров, транспортных средств и персонала», — пояснил «Газете.Ru» Винокуров.
Неоднократно в течение 2020-2021 годов КНР вводила дополнительные санитарные проверки на границе для угля и древесины. В начале декабря 2021 года были закрыты российско-китайские железнодорожные погранпереходы Гродеково — Суйфэньхэ и Забайкальск — Маньчжурия для приема всех грузов, кроме контейнерных.
«Под запрет попали древесный уголь, лес-кругляк, стройматериалы, мелкогабаритное оборудование, одежда и обувь, некоторые продукты питания», — говорит Винокуров.
Кроме того, с декабря 2021 года были закрыты четыре из пяти автомобильных погранпереходов на российско-китайской границе. «Пробка на единственном работающем пункте Суйфэньхэ достигла тысячи фур, а время ожидания пересечения границы грузовым транспортным средством – нескольких недель», — уточняет эксперт Евразийского банка развития Винокуров.
Аналогичные проблемы возникли и у партнеров по ЕАЭС — на автомобильных и железнодорожных пунктах пропуска через казахстанско-китайскую и киргизско-китайскую границы.
Среди наиболее пострадавших товарных групп — продовольствие, особенно скоропортящаяся продукция. Такие товары подвергалась дополнительным проверкам из-за сообщений о следах коронавируса на упаковке импортных товаров.
Особенно жестко эти ограничения коснулись закупок у России минтая. До пандемии КНР закупал у России около 700 тысяч тонн этой рыбы в год. Это почти 65% всего вылавливаемого российскими рыбаками минтая. Только с этого года Китай разрешил выгрузку рыбной продукции с российских судов, но насколько восстановятся закупки пока не понятно, пояснили «Газете.Ru» в Рыбном союзе.
«Китай очень серьезно и строго относится к ковиду. И в отношении внутренних правил и в отношении внешних. Но помимо реальных антиковидных ограничений официальный Пекин, конечно же, использует противоковидную тему для достижения своих экономических целей»,
— отметил председатель Рыбного союза России Александр Панин.
По его словам, КНР перестраивает свою логистическую схему с транспортных судов на контейнерные перевозки.
Самое значительное количество ограничений со стороны Китая объясняется просто. Эта страна — один из крупнейших торговых партнеров России и некоторых стран-членов ЕАЭС, напоминает директор Института торговой политики НИУ ВШЭ Александр Данильцев. «Кроме того, надо признать, что уровень протекционизма в Китае действительно выше, чем в других крупных экономиках. И это сказывается на торговых взаимоотношениях со всеми странами, не только с членами ЕАЭС», — говорит Данильцев.
Значительные ограничения со стороны Китая связаны также с тем, что Россия в последнее время стала более активно продвигать свою продукцию на китайский рынок, чем на рынки ЕС и тем более США, добавляет Данильцев.
Протекционизм в торговых взаимоотношениях тоже никуда не делся и даже усилился, единодушны эксперты. «Те же технические барьеры, санитарные и фитосанитарные меры не всегда являются проявлением протекционизма. Часто они объективно оправданы, но при этом могут использоваться как инструмент ограничений по доступу на свой рынок», — говорит Данильцев из ВШЭ.
«Довольно много со стороны Китая и мер, которые являются прямыми ограничениями для торговли, хотя формально они не обязательно противоречат правилам торговли. Разумеется, китайская сторона очень внимательна к интересам своего бизнеса. Пекин — сложный партнер. По отношению ко всем», — считает Данильцев.
Гендиректор китайской торгово-производственной компании JinCheng, член генсовета «Деловой России» Михаил Горяной говорит, что Китай проводит последовательную политику по ограничению коронавирусных рисков. И по этой причине проводит дополнительную дезинфекцию грузов, поступающих из-за рубежа. В этой ситуации, несмотря на рост ограничений, есть свои плюсы для России, считает Горяной.
По его словам, противостояние COVID-19 заставляет Китай отказаться от большой части морской логистики и для 80% всего товарооборота с Европой использовать российскую логистическую инфраструктуру.
«По моему мнению, это очень благоприятная позиция для российского бизнеса», — говорит Горяной.
Он прогнозирует на ближайшие годы две фазы в торговых взаимоотношениях между Россией и Китаем. Сначала растущий достаток китайских граждан приведет к росту спроса на импортную продукцию среди населения. «В будущем будет короткая фаза увеличения практически всех направлений импорта и, соответственно, послаблений в местном законодательстве», — говорит Горяной.
После этого последует фаза импортозамещения, фокусировка на отечественном производителе и, соответственно, усиление протекционизма и внешних ограничений, не исключает эксперт.
По сообщению сайта Газета.ru