Tazabek — Богатство Казахстана так называемыми критически важными минералами привлекло внимание предпринимателей, стремящихся взять под контроль ингредиенты, необходимые для борьбы с изменением климата, пишет The New York Times.
Кенес Ракишев, один из самых богатых людей в Казахстане, сошел с частного самолета в советском аэропорту и прыгнул в головную машину колонны внедорожников. Автомобили мчались по двухполосной дороге, проносясь мимо заснеженной степи в восточном Казахстане со скоростью 90 миль в час.
Сидя на переднем сиденье, Ракишев указал на огромную пустоту:
«Ничего, да?» — сказал он с усмешкой, — но это уникальная возможность».
Эта возможность заключается в никеле, ключевом минерале, используемом в электромобилях и других чистых энергетических технологиях. Казахстан, богатая минералами страна в Центральной Азии, имеет много никеля, и г-н Ракишев инвестирует десятки миллионов долларов в его добычу.
Глобальный поиск важнейших полезных ископаемых привлекает инвесторов в суровый ландшафт страны.
Ракишев всегда гонится за следующими крупными инвестициями. В феврале он был движущей силой публичного размещения канадского производителя лапши быстрого приготовления на растительной основе на фондовой бирже Nasdaq. До этого это была технология блокчейн. А до этого это было израильское приложение для обмена фотографиями под названием Mobli, которое пыталось стать следующим Instagram.
У него есть связи с правящей элитой Казахстана, которые очевидны в его энергетических инвестициях и покупке банка, захваченного правительством. Его тесные связи с бывшим премьер-министром Казахстана привели его в орбиту Хантера Байдена, сына американского президента, чьи деловые отношения стали предметом расследования импичмента, проводимого республиканцами Палаты представителей.
Но следующая крупная инвестиция Ракишева гораздо ближе к дому.
Казахстанский бизнесмен Кенес Ракишев вкладывает значительные средства в добычу никеля в стране.
Переход мира на возобновляемые источники энергии, включая электромобили, требует огромных объемов никеля, меди, лития и других так называемых критических минералов. В Казахстане их много, а Китай, крупнейший производитель электромобилей и аккумуляторов, находится прямо по соседству и готов их купить.
«Все идет в Китай», — сказал г-н Ракишев.
Бывшая советская республика, Казахстан, граничит с Россией на севере и Китаем на востоке и сохраняет тесные торговые связи с Россией. Но Китай является гораздо более крупным покупателем важнейших минералов Казахстана, используя их для удовлетворения ненасытных потребностей своих заводов, штампующих электромобили, аккумуляторы и солнечные панели. Казахстан заявил, что он также обхаживает покупателей с Запада и, что он не играет фаворитов, когда дело касается инвесторов в горнодобывающую промышленность.
«Если кто-то занимается геологоразведкой, мне все равно, какой флаг он несет», — сказал Канат Шарлапаев, министр индустрии и строительства Казахстана и бывший руководитель Citigroup в Казахстане и на Ближнем Востоке.
Шарлапаев выступил из своего офиса в столице, Астане, в огромном здании, известном как «Дом министерств». Он только что вернулся из Канады, где посетил международную конференцию по горнодобывающей промышленности.
В последние годы Казахстан подписал пакты с Европейским союзом и Великобританией о сотрудничестве в области критически важных минералов. В этом году Соединенные Штаты провели первоначальные переговоры с Казахстаном и другими странами Центральной Азии. В ходе своей поездки г-н Шарлапаев остановился в Вашингтоне, чтобы встретиться с должностными лицами в американском агентстве по развитию иностранных дел.
Президентский дворец в Астане, столице Казахстана.
Казахстан является давним экспортером нефти, и г-н Шарлапаев заявил, что годы тесного сотрудничества с американскими нефтяными компаниями являются доказательством того, что Астана открыта для западных инвестиций.
Но после короткой паузы он добавил: «Географию, конечно, нельзя игнорировать».
Китай хочет от Казахстана не только критически важные минералы. Пекин инвестировал миллиарды долларов, большую часть из которых он вложил в свою внешнеполитическую инициативу «Один пояс, один путь» , в модернизацию железных дорог и другой инфраструктуры Казахстана для создания более простых торговых путей в Европу, важнейшего торгового партнера Китая.
Экономическое влияние Китая теперь заметно по всей стране. В Алматы, самом богатом городе Казахстана, появляются новые автосалоны китайских марок электромобилей.
Грузовой поезд с контейнерами из Китая пересекает границу с Казахстаном в Хоргосе.
На китайско-казахстанской границе две страны построили Khorgos Gateway, крупнейший в мире порт, используемый исключительно для обработки грузовых контейнеров, перевозимых поездами. На западной границе Казахстана вдоль Каспийского моря Китай инвестировал в контейнерный хаб в портовом городе Актау.
Теперь это альтернативный железнодорожный способ доставки грузов из Китая в Европу, который позволяет вдвое сократить время доставки морских грузов из Шанхая в Роттердам (Нидерланды).
Во время визита в Казахстан в этом месяце лидер Китая Си Цзиньпин заявил, что две страны договорились удвоить объем двусторонней торговли «как можно скорее» путем развития роста и сотрудничества в таких областях, как добыча важных полезных ископаемых.
«Мы являемся естественным, органичным партнером Китая», — сказал Нурлан Жакупов, генеральный директор АО «Самрук-Казына», суверенного фонда благосостояния Казахстана.
«Мы в полной безопасности экономически и политически».
Несмотря на все экономические связи и проявления дружбы, среди некоторых казахов сильны антикитайские настроения и недоверие — особенно среди тех, кто не входит в политический класс или бизнес-элиту.
Задержание Китаем уйгуров и членов других преимущественно мусульманских групп, включая этнических казахов, в лагерях в Синьцзяне усилило опасения. Примерно две трети населения Казахстана исповедуют ислам.
«Новая нефть»
За три десятилетия независимого существования после распада Советского Союза Казахстан построил экономику, которая зависит от его природных ресурсов. Благодаря своим государственным горнодобывающим компаниям Казахстан является ведущим поставщиком не только нефти и урана, но также хрома, золота и меди.
В течение многих лет мировые горнодобывающие компании воздерживались от инвестиций, поскольку это казалось рискованным. Казахстан считался перспективным, но увяз в бюрократии, отсутствии прозрачности и коррупции. И в конце концов новые возможности для горнодобывающей промышленности иссякли.
Казахстан признал наличие у себя проблемы и в 2018 году переписал свои правила добычи полезных ископаемых, взяв за образец благоприятные для инвестиций правила Австралии — горнодобывающего гиганта.
Шахтер на медном руднике недалеко от Караганды, города в центральном Казахстане.
Однако поток иностранных инвесторов не наблюдался.
Сначала ударил Covid-19. Затем в Казахстане вспыхнули жестокие протесты, в ходе которых сторонники давнего правителя Нурсултана Назарбаева выступили против правительства нынешнего президента Касым-Жомарта Токаева. Беспорядки были подавлены с помощью российских войск. Г-н Токаев стал бесспорным лидером страны и пообещал усилить приватизацию бизнеса, бороться с коррупцией и ограничить роль монополий и олигополий.
В своем обращении к нации в прошлом году г-н Токаев заявил, что хочет отдать приоритет разработке редких и редкоземельных металлов, которые он назвал «новой нефтью».
Одним из старателей, привлеченных в страну, был Алекс Уокер, 40-летний австралийский предприниматель, который переехал в Казахстан после того, как его горнодобывающий проект в Швеции потерпел неудачу. В поисках нового места для разведки ценных минералов он исключил Канаду и Австралию, которые уже были в большой добыче. Африка была слишком сложной для работы. Но у Казахстана был потенциал.
«Казалось, это место, где действительно можно что-то сделать», — сказал он.
Уокер получил лицензии на разведку в партнерстве с АО «Тау-кен Самрук», национальной горнодобывающей компанией страны, и перевез свою семью в Казахстан в 2021 году. Но в январе 2022 года, за несколько дней до того, как он готовился разместить свою компанию на Лондонской фондовой бирже, вспыхнули протесты, теперь известные как «Кровавый январь» (Январские события в Казахстане, — прим.ред). Погибло более 200 человек, тысячи были арестованы.
«Время было выбрано ужасно», — сказал Уокер — мы пытались представить это как очень безопасную юрисдикцию».
Несмотря на потрясения, ни один инвестор не отказался от предложения акций. Уокер сказал, что его решение искать критически важные минералы в Казахстане оказалось правильным шагом. BHP Group, крупнейшая в мире горнодобывающая компания, выбрала проект его компании по разведке меди для получения гранта среди сотен претендентов.
Интерес Запада к добыче полезных ископаемых в Казахстане набирает обороты, как «снежный ком, катящийся с горы», — сказал Кайсар Кожамуратов, партнер Aurora Minerals Group, консалтинговой компании по добыче полезных ископаемых в Астане. В этом году количество лицензий на геологоразведку в Казахстане почти удвоилось по сравнению со среднегодовым количеством лицензий, выданных за предыдущие шесть лет.
«Чистый бизнесмен»
Ракишев, инвестор в добычу никеля в Восточном Казахстане, не пользуется поддержкой многонационального горнодобывающего гиганта, но он отбрасывает длинную тень на всю страну.
Его компания Fincraft Group владеет активами в нефтегазовой отрасли и несколькими технологическими стартапами. Недавно компания продала свою долю в банке, которую Ракишев купил у государства десять лет назад. Ракишев также владеет частной школой и косметической компанией, которую он основал вместе со своей женой Асель Тасмагамбетовой, экологом, филантропом и дочерью бывшего премьер-министра Имангали Тасмагамбетова.
Ракишев, похоже, знает каждого видного казаха в стране. Он и его жена начали благотворительную программу с Вячеславом Ким, самым богатым человеком Казахстана, раздающим гранты предпринимателям. Бывший чемпион мира по боксу в среднем весе Геннадий Головкин, национальный герой, более известный как GGG, — его друг и собеседник по переписке, а Жакупов, исполнительный директор суверенного фонда благосостояния страны, является бывшим одноклассником Ракишева.
Мистер Ракишев в лаборатории экологической исследовательской фирмы, которую возглавляет его жена Асель Тасмагамбетова.
Но эти близкие отношения могут создавать осложнения. В 2015 году Ракишев сопровождал Карима Масимова, премьер-министра Казахстана в то время, во время визита в Соединенные Штаты. Во время той поездки двое мужчин посетили групповой ужин в итальянском ресторане в Вашингтоне с Джозефом Р. Байденом-младшим, тогдашним вице-президентом, и его сыном Хантером.
Этот ужин — и деловые отношения с компанией, связанной с Хантером Байденом, — привлекли внимание к Ракишеву в ходе расследования по импичменту президента Байдена.
Расследование установило, что в апреле 2014 года Ракишев перевел 142 300 долларов в компанию Rosemont Seneca Bohai, связанную с сыном президента. По данным показаний Девона Арчера, бывшего делового партнера Байдена, деньги были переведены в автосалон для покупки автомобиля для Хантера Байдена.
В ходе закрытых показаний перед комитетом по надзору Палаты представителей Арчер заявил, что Ракишев был «видным бизнесменом» из «известной семьи», согласно стенограмме.
В интервью Ракишев сказал, что познакомился с Арчером в Казахстане и что они стали друзьями. Он планировал вести бизнес с фирмой Арчера Rosemont Seneca в горнодобывающей промышленности и недвижимости. Он сказал, что купил машину для американского офиса нового предприятия. Она не предназначалась для Хантера Байдена, с которым, по его словам, он встречался несколько раз. Он понимал, что он тоже будет водить машину во время визита.
«У меня нет никаких деловых отношений с Хантером. Я не просил его ни о каких одолжениях», — сказал Ракишев. Он сказал, что присутствовал на ужине со старшим Байденом в составе «официальной делегации» Казахстана, но не разговаривал с ним. Представитель Хантера Байдена не ответил на просьбы прокомментировать ситуацию.
Несмотря на его политические связи и его богатство — по оценкам Forbes , оцениваемое в 435 миллионов долларов — Ракишев сказал, что называть его олигархом неправильно. По его мнению, олигарх — это бизнесмен, обладающий полномочиями менять правительство.
«Я чистый бизнесмен», — сказал он.
Компания Ракишева, Kaznickel, добывает никель и кобальт в районе Абай на востоке Казахстана. Проект напоминает скромный фермерский форпост, совсем не похожий на открытые карьеры, используемые для добычи никеля в таких странах, как Индонезия. На полях, покрытых свежим снегом, скважины торчат из земли каждые несколько футов. Kaznickel впрыскивает химический раствор в землю через отверстия. Никель растворяется в растворе, который затем выкачивается на поверхность и обрабатывается в металлическом складе рядом с участком.
Казахстан десятилетиями использовал аналогичный подход для добычи почти половины мирового урана. Его применение для никеля более новаторское.
Проект «Казникель» был запущен пять лет назад в качестве пилотного проекта. Добыча требует большого терпения и дальновидности — урок, который, по словам Ракишева, другим странам было бы разумно учесть.
Запад, сказал он, отстает, когда дело касается критически важных минералов. Китай начал обеспечивать поставки лития, кобальта и графита десятилетия назад.
«Нужно иметь терпение, как Китай, — сказал он — они мыслят стратегически».
За последними событиями следите в Телеграм-канале @tazabek_official
По сообщению сайта Tazabek