Кыргызстан и Грузия с разницей в два месяца приняли так называемый закон «об иноагентах». В Кыргызстане он называется «закон об иностранных представителях», а в Грузии – «о прозрачности иностранного влияния». Несмотря на разные названия, суть одинакова: государства усиливают контроль над неправительственным сектором. В Кыргызстане новый закон обязывает НПО вносить себя в реестр «иностранных представителей», а в Грузии — регистрироваться «в качестве организации, проводящей работу в интересах иностранного государства». Записавшиеся рискуют утонуть в дорогостоящей отчетности, не записавшиеся получают высокие штрафы и ликвидацию НПО.
Критики закона в обеих странах отмечали, что он идентичен российскому закону об «иноагентах». На начало марта в РФ число «иноагентов» составляло 579 физических и юридических лиц, СМИ и некоммерческих организаций. Еженедельно этот список пополняется новыми фамилиями, среди которых известные артисты, певцы, писатели, журналисты. «Иноагентам» в России запрещено участвовать в политике, экологии и госзакупках, занимать госдолжности, проводить антикоррупционную экспертизу правовых актов и публичные мероприятия, обучать школьников, вести упрощенную бухгалтерию, давать рекламу. Закон постоянно ужесточают: недавно, например, «иноагентам» запретили участие в выборах.
В Кыргызстане и Грузии таких ограничений пока нет, но правозащитники обоснованно считают, что все впереди: 12 лет назад, когда принимали российский закон, он тоже был мягче. Тем не менее, реакция общественности этих двух стран на «закон об иноагентах» оказалась очень разной.
После принятия закона «о прозрачности иностранного влияния» в Тбилиси в течение месяца проходили ежедневные многотысячные митинги протеста напротив парламента и марши по центральным улицам. 15 июля президентка Саломе Зурабишвили подала иск против закона в Конституционный суд. До этого она накладывала на документ вето, но парламент Грузии преодолел его. Борьба против закона продолжается.
«Этот закон сильно поляризовал грузинское общество, разлом проходит по причине возрастных противоречий. Молодежь в большинстве своем за европейский курс Грузии», — объясняет грузинский дипломат и политик Валерий Чечелашвили.
В конце прошлого года Совет Европейского союза предоставил Грузии статус официального кандидата на вступление в Европейский союз. А с апреля 2017 года граждане Грузии могут въезжать в страны ЕС без виз. Это сильно воодушевило грузин, дало им чувство перспективы и образ будущего.
«Своим успехом Грузия во многом обязана тому, что нам на этом непростом пути развития последовательно, из года в год, сотнями миллионов долларов помогали наши стратегические партнеры, — поясняет Чечелашвили. — 95-97% этой помощи идет в госбюджет и государственные программы. Не НПО главные [её получатели], а государство. Например, правительством США была профинансирована программа борьбы с гепатитом в Грузии — это сотни миллионов долларов. В результате даже граждане Армении брали грузинское гражданство, чтобы стать реципиентами этой программы».
Ярким примером помощи международных доноров дипломат называет приморский город Батуми, который уже 15 лет притягивает к себе инвесторов и туристов из-за рубежа.
«Все восхищаются Батуми, строительством небоскребов и современной инфраструктурой, — говорит он. — Но мало кто знает, что в Батуми были фундаментальные проблемы с водоснабжением — выше трех-четырех этажей вода не поднималась, потому что не было давления, система устарела. Германские фонды профинансировали ремонт — что-то в счет грантов, что-то в счет льготных кредитов — и вся система водоснабжения Батуми была реабилитирована. Теперь даже в 40-этажных небоскребах нет проблем с водоснабжением».
И на этом фоне приравнивать влияние международных партнеров Грузии к подрывной деятельности «очень неправильно, неблагодарно, это мешает нашим перспективам», считает политик.
«В результате наше движение к Евросоюзу осложнено. С принятием этого закона и ряда других законов мы не идем, а уходим от вступления в ЕС. А значит, мы можем потерять то, что уже завоевали. Главным завоеванием для нас является безвизовый режим с ЕС, статус кандидата в ЕС и свободная торговля. Кроме того, в статье 78 Конституции Грузии указано, что мы должны идти к Европейскому союзу», — с сожалением отмечает Чечелашвили.
Сейчас сторонники европейского будущего Грузии и ее партнеры в ЕС ждут осенних выборов в грузинский парламент. Если правящая уже более 10 лет партия «Грузинская мечта» олигарха Бидзины Иванишвили победит, страна может развернуться к России, а молодежь, опасаясь отмены «безвиза» с Европой, начнет ее массово покидать. Если победят сторонники евроинтеграции, репрессивные антидемократические законы будут отменены.
В Кыргызстане реакция на закон об «иностранных представителях» была совсем другой. Здесь против него протестовали только сами НПО, отдельные депутаты и общественные деятели, некоторые СМИ и пользователи соцсетей. По мнению политолога Эмиля Джураева, реакция граждан двух стран различается из-за разницы перспектив развития страны и общества.
«В Кыргызстане вопрос евроинтеграции никаким образом не стоит, — напоминает Джураев. — И другой фактор: грузинское общество гораздо в большей степени прониклось пониманием ценности демократии, свободы общественных объединений. В Кыргызстане, хотя мы называли себя «островком демократии» и чувствовали себя наиболее свободным обществом в регионе, приверженность этим ценностям в широкой массе оставалась поверхностной. А настойчивая многолетняя пропагандистская работа [власти] по очернению институтов гражданского общества, свободы слова, свободных медиа сыграла свою роль. Среди широкой массы [граждан] есть глубокая неуверенность, опасения в отношении этих институтов».
В Грузии же гражданское общество — это не «десяток организаций, критикующих власть», а все общество в целом, говорит Джураев. Гражданин Грузии считает себя не сторонним наблюдателем, а членом этого гражданского общества. Ответственность за такое нелестное сравнение политолог возлагает не только на власть Кыргызстана, которая годами очерняла правозащитников и независимые СМИ, но и на сами НПО.
Различается и реакция самих неправительственных организаций двух стран на репрессивные законы.
В Кыргызстане единства среди НПО нет. Часть из них была вынуждена принять навязанные властями правила игры, и сейчас готовится к регистрации в реестре «иностранных представителей». Другие НПО продолжают сопротивляться новому закону, и рассчитывают на его отмену, подав иск в Конституционный суд. А некоторые НКО просто самоликвидируются.
Грузинские же НПО сделали совместное заявление об отказе регистрироваться в качестве «лиц, проводящих интересы внешней силы», как того требует закон «О прозрачности внешнего влияния». НПО считают подобную регистрацию «попирающей достоинство». 126 НПО подписали заявление «о прекращении любой формы сотрудничества» с властями.
Валерий Чечелашвили, у которого тоже есть свое НПО, заявил, что оно не будет добровольно регистрироваться и исполнять новый закон. Однако для него это временная тактика, поскольку Грузия ждет осенних выборов, на которых решится вопрос внешнеполитического выбора страны.
«Мы понимаем, что нас зарегистрируют насильно, одновременно на нас будет наложен штраф в 25 тысяч лари (8333 евро), — объясняет он. — Мы не будем регистрироваться, заплатим этот штраф и дальше продолжим работу. Нам важно продолжать ее, по крайней мере до выборов. От итогов выборов зависит судьба Грузии и судьба НПО. Если [инициировавшая «иноагентский» закон партия] «Грузинская мечта» останется у власти, то никакого смысла в деятельности НПО не будет, потому что все преимущества [будут] на стороне государства. Никаких балансов, например в лице судебной системы, у нас нет и сопротивляться этому делу нам будет очень тяжело», — говорит политик.
Однако различается и реакция официальных представителей Евросоюза и Соединенных Штатов.
Например, подписание президентом Кыргызстана закона «об иноагентах» в Европе назвали всего лишь «тревожным событием», которое «может оказать негативное влияние на кыргызское общество и на его сотрудничество с международными партнерами». Госсекретарь США Энтони Блинкен довольно мягко призвал Жапарова отменить закон — и нарвался на беспрецедентно резкую отповедь в стиле «почему вам можно, а нам нельзя». Санкций со стороны Запада не последовало.
Для Грузии последствия гораздо серьезнее. «К сожалению, процесс вступления Грузии в ЕС на данный момент остановлен, — заявил посол Евросоюза в Грузии Павел Герчинский. — Это решение лидеры ЕС приняли на последнем собрании Европейского совета».
ЕС заморозит 30 миллионов евро из Европейского фонда мира, выделенные на поддержку Грузии в сфере обороны. Германия также пересматривает отношения с Грузией и не берет на себя новых обязательств в рамках двустороннего сотрудничества. Отменен большой правовой форум, который проходил в Тбилиси в прошлом году и должен был состояться в Берлине этим летом.
Министерство обороны США отменило совместные учения «Достойный партнер» с армией Грузии. А месяц назад США ввели санкции против Грузии, из-за закона об иноагентах. Под визовые ограничения попали десяток членов партии «Грузинская мечта», депутаты парламента, силовики, ответственные за принятие закона об иноагентах и за разгон протестующих.
Эмиль Джураев считает, что законы об «иноагентах» ставят Кыргызстан и Грузию перед выбором между Западом и Россией.
«Принятие [закона] автоматически приписывает нас к одному флангу, а отказ от него, соответственно, к другому. Это оказалось не очень хорошо и для Кыргызстана, и для Грузии. Но между нашими странами есть весомая разница. Грузия в серьезной степени близка к интеграции с западными странами и объединениями, она получила статус страны-кандидата во вступление в ЕС, чего в Кыргызстане не ожидается и не будет», — рассуждает политолог.
Это отчасти объясняется разницей между Южным Кавказом и Центральной Азией, отмечает он — у этих регионов разные перспективы, там имеют вес разные игроки.
«Кыргызстан много лет, и особенно в последние годы, находится под сильным влиянием России. Несмотря на наш нейтралитет по отношению к войне в Украине, и западным и другим странам понятно, что нам особенно не приходится выбирать. Поэтому я не думаю, что у нас, в отличие от Грузии, будут какие-то резкие повороты направо или налево», — рассуждает эксперт.
Тем не менее, Кыргызстан, хотя бы декларативно, все же проводил последние 30 многовекторную внешнюю политику. Это давало стране серьезные выгоды: когда ты зависишь не только от одного или двух ключевых партнеров, им труднее выкручивать тебе руки.
Теперь такой политике приходит конец, считает Джураев. Он прогнозирует, что может сократиться финансовая поддержка гражданского общества, политических и правовых реформ, социального развития со стороны западных доноров, европейских стран и США.
«Кыргызстан теряет не столько деньги, сколько возможность проводить многовекторную политику, которая для нас действительно очень важна, — объясняет он. — Для Кыргызстана, как и для любого государства, очень важно иметь разносторонние отношения, хотя бы в какой-то степени весомые и равноценные. И этого гораздо труднее будет добиваться с принятием закона [об «иностранных представителях»]. Этот закон прибивает нас к России».
По сообщению сайта Новости Кыргызстана