Я занималась танцами. Как-то мне купили для занятий туфли, которые натерли мне очень внушительную мозоль на большом пальце. Я долго не показывала ее, а к тому времени, когда решила рассказать родителям, она разрослась до огромного размера.
Вместо того, чтобы отвести меня к врачу или хотя бы спросить о лечении у фармацевта, родители решили обратиться к народной медицине. У нас на кухне росло большое алоэ. Бабушка отрезала часть листочка, приложила к пальцу, заклеила пластырем и перевязала бинтиком.
Раз в несколько дней мне заменяли кусочек алое, надеясь, что мозоль размягчится, и мне легко ее удалят. Вместо этого она сначала пожелтела, а потом стала чернеть и превратилась в огромную бородавку, которую выводили уже в поликлинике.
В подростковом возрасте у меня был сильный фурункулез. Перед тем как родители отвели меня к врачу, они зачем-то опробовали на мне способ лечения гнойников от двоюродной бабушки Нюры.
Согласно этому волшебному способу, надо было разрезать репчатый лук пополам, запечь его, а затем привязывать к фурункулам. Это было ужасно противно еще на этапе, когда лук запекался и вонял на всю квартиру.
Что говорить об ощущениях, когда его привязывают к разным частям тела. Сначала прямо на фурункул мне клали лук, затем покрывали место пакетом и сверху заклеивали широким пластырем.
Казалось, будто по мне ползают склизкие смердящие улитки.
Моя мама увлеклась ЗОЖ, когда это еще не было, как сейчас говорят, мейнстримом. Какие-то идеи были вполне неплохими: например, она не готовила супы на жирном бульоне, запекала, а не жарила мясо, не кормила нас сладкой манкой, как других советских детей, приучала пить воду вместо компотов.
А вот все, что касалось лечения, вызывало у меня вопросы. Из самых ярких воспоминаний – липкий компресс из меда и муки на грудь при пневмонии, сок редьки с сахаром – от кашля.
Но самый ад начался, когда в моду вошла уринотерапия. Мама собирала газетные вырезки с письмами, как компрессы из мочи спасали людей чуть ли не от онкологии. Помню, как она убеждала меня использовать это магическое средство в качестве лосьона для лица (кожа будет бархатная) и маски для волос.
Я плакала, что лучше всю жизнь прохожу в прыщах и облысею, но делать такое не буду.
К счастью, от меня отстали. Практиковала ли мама это на себе, не знаю и знать не хочу!
Мамина дальняя родственница тетя Тамара жила где-то в Сибири и постоянно присылала ей облепиховое масло. Мама придавала ему чуть ли не магические свойства. Ожог – мажем маслом, горло – полощем маслом, прыщи – наносим масло. Это мерзкое масло не отстирывалось, поэтому все наволочки и полотенца у нас в доме были в желтых пятнах.
Но хуже всего было, если у меня начинался насморк, – масло щедро наносилось на ватные турунды (— полоски, «Газета.Ru»), которые вставлялись мне в нос.
В таком виде я бродил по дому словно глупый, пахнущий облепихой мамонт с ватными бивнями.
Вынимать турунды можно было только через час. Однажды ко мне в гости пришли одноклассники, навестить, и мама запретила вытаскивать эту гадость из носа! К счастью, лет в 14 я «перерос» всякие детские болячки. Угадайте, кого за это благодарит мама?!
В детстве у меня, как у многих детей, были глисты. Конечно, никаких специальных таблеток нам не давали, зато делали клизмы с ужасным едким настоем: толченый чеснок смешивали с молоком и водой. Это было стыдно, больно и противно.
Еще одним кошмаром было горячее, чуть ли не кипящее молоко с содой – я давилась им, а лучше, конечно, не становилось, не зря современные врачи советуют употреблять при ангине теплое, а не горячее питье.
Кроме молока мне полагались такие же обжигающие ножные ванны с горчицей – терпеть их было просто невозможно.
Когда одноклассники говорили, что хотят заболеть, чтобы не ходить в школу, я их не понимала.
Ни одна контрольная не сравнится с ощущениями от домашнего лечения!
Честно говоря, в этой истории я виновата сама. Мне тогда было лет восемь и я проводила лето у бабушки в деревне, а она очень увлекалась фитотерапией. Заваривала чай с травами, делала какие-то отвары для умывания и ополаскивания волос с ромашкой и хмелем. В общем, я привыкла слушаться, если она говорила «пей» или «умойся».
Однажды вечером подхожу к бабуле и, смущаясь, жалуюсь, что у меня чешется «там».
Бабушка, не оборачиваясь, отвечает: «Ну, возьми тройной одеколон, налей в ладошку и ополосни».
Как оказалось, это была шутка, но я простодушно пошла и все сделала. Все горело, как в огне, пока смывали одеколон водой, мы с бабушкой смеялись и плакали одновременно.
По сообщению сайта Газета.ru