Сергей Нетесов
— Сергей Викторович, за два года пандемии уже понятно, какая стратегия противодействия коронавирусу самая лучшая?
— С моей сточки зрения, самой эффективной является японская стратегия. Благодаря ей японцы сейчас имеют небольшое количество заражений, а также очень низкую смертность. В то время, когда в Японии от СOVID-19 умирало около 146 человек на миллион, в США было 2590 смертей на миллион.
Японская стратегия существенно более обоснована, чем, например, шведская. При отсутствии строгого локдауна, который вредит экономике, она помогает держать коронавирус «в узде». Но нужно понимать, что японцы в принципе дисциплинированная нация. Они без всяких пандемий ходят в масках: только наступил сезон ОРВИ, японцы понимают, что таким образом нужно оградить себя от заболеваемости.
А тут еще они ввели правило «трех С», — closed spaces, crowded places and close-contact settings. В переводе с английского это значит, что нужно избегать закрытых пространств, людных мест и тесных контактов. Японское правительство поделилось этим советом с общественностью в начале марта 2020 года, и он стал выполняться повсеместно. Призыв избегать трех букв «С» был в новостях, на различных шоу, в социальных сетях и на плакатах. Пропаганда сработала.
— То есть соблюдение этих трех простых правил, с вашей точки зрения, может так сильно повлиять на количество заражений и смертей?
— Если они соблюдаются всеми — то да, очень даже может. «Три С» научили людей тому, чего следует избегать. Некоторые люди могут остаться дома. Другие могут хранить молчание в переполненных поездах, когда едут на работу, чтобы избежать распространения. Третьи могут обедать вне дома, но не сидеть друг напротив друга.
— Вы сказали, что японцы специально молчат в метро, чтобы не заразиться и не заразить других. Но они же дышат? Выдыхают вирус?
— Разговор в этом смысле намного опаснее. Во время разговора колеблются голосовые связки, производя аэрозоль (супермелкие частицы менее 5 микрон в диаметре) из мокроты и слюны. А когда вы дышите, у вас все-таки идет однородный поток, не турбулентный. В нем почти нет аэрозоля с клетками гортани, содержащими вирусные частицы в случае инфицированного человека.
Поэтому от говорящего инфицированного человека заразиться гораздо легче, чем от просто дышащего. А от поющего еще легче. Вспомните хорошо известный и детально описанный случай заражения абсолютно всех членов хорового общества в Вашингтоне весной 2020 года. Причем они заразились от одного единственного человека. Потому что пели, производя аэрозоль при этом и вдыхая его от других людей.
— Мелкодисперсный аэрозоль — самый заразный. Он ведь плохо задерживается масками?
— Да. Поэтому японцы предпочитают респираторы. Правда они гораздо дороже масок, раз в 20 раз точно, но зато многоразовые. Недавно специалисты CDC (Centers for Disease Control — Центры по контролю и профилактике заболеваний США) выпустили даже инструкцию, как надо обращаться с респираторами. Они говорят: повесьте на стенку такую полочку из пяти отделений. Туда поместите пять респираторов. В понедельник надевайте один респиратор, во вторник – другой и так далее. И когда пройдет пять дней, первый уже будет снова готов к использованию, так как кислородом будет инактивирована на нем любая биологическая субстанция.
— И даже если кто-то прямо чихнет на респиратор?
— Те же японцы довольно быстро выяснили, исследовав распространение коронавируса на круизном лайнере Diamond Princess в 2020 году, что SARS-CoV-2 преимущественно передается не с помощью крупных капель, а с помощью незаметных глазу аэрозолей. Мелкие аэрозоли имеют, к сожалению, особенность стоять в воздухе некоторое время и перемещаться невидимыми облаками. Японцы определили это, ретроспективно отследив цепочку заражений. Тогда же они еще выяснили, что коронавирус распространяют не все больные, а так называемые суперраспространители.
— Это зависит от того, какая вирусная нагрузка — то есть, как много вируса в организме человека?
— Скорее это легко болеющие люди, которые своей болезни почти не замечают. Ходят в магазины, общаются, — хотя по данным ПЦР-обследований, вируса они выделяют очень даже немало.
— Каким образом большая вирусная нагрузка может сопровождаться отсутствием симптомов?
— Например, у человека может быть сильный так называемый секреторный иммунитет. Это антитела класса IgA, которые быстро вырабатываются организмом в ответ на инфекцию и обитают на слизистых. У такого человека вирус размножается только в верхних дыхательных путях, не попадая в легкие. Но других заразить этот человек может. Есть также небольшая корреляция, связанная с группами крови. Выявлено, например, что люди с первой группой крови болеют легче, а со второй — более тяжело. Но пока эти исследования не завершены, и такие корреляции скорее являются тенденциями, чем четкими закономерностями.
— А с чем может быть связана разница по группам крови?
— Как раз это пока так и не выяснено. Но есть гораздо более четкая связь с особенностями функционирования системы интерферона альфа. Я в ней не специалист, но некоторые ее функции и элементы знаю. Интерфероновая защита – это один из компонентов врожденного иммунитета. В эту систему входят ферменты протеинкиназы. И вот эти протеинкиназы могут связываться с мембраной клетки, а могут не связываться. Если в организме человека преобладает первый тип протеинкиназ (которые связываются), люди болеют намного меньше. Но это тоже не абсолютная корреляция, а, скорее, опять же тенденция, но существенно более четкая, чем с группами крови.
— А можно ли интерферон принимать дополнительно, чтобы не заразиться?
— Интерферон индуцируется в организме человека уже через 48 часов после начала вирусной инфекции. Поэтому пить или капать интерферон, когда уже заболел и есть температура, особого смысла нет. Он уже в организме появился. Потому что инкубационный период для коронавируса от трех до семи дней. И вирусная РНК через 48 часов после попадания вируса в организм уже индуцирует образование интерферона, а симптомы порой появляются позже.
— А нельзя, например, пить интерферон в профилактических целях? Допустим, вот сейчас волна заболеваемости «омикроном» идет вверх, — а ты уже встречаешь ее во всеоружии.
— Вы почитайте, пожалуйста, о побочных действиях препаратов интерферона – в инструкциях по применению его препаратов. Система интерферона работает, блокируя синтез белка. Первое, что отмечается при его применении, если вы его пьете или капаете в нос больше двух недель, начинается сильное угнетение синтеза белка во всем организме. Последствия этого следующие: снижаются нейтрофилы, возникает депрессия, масса других побочных реакций: вялость, лихорадка, озноб, потеря аппетита, мышечные и головные боли, потливость, тошнота, рвота и так далее.
И вот когда лечили интерфероном гепатиты В и С долго, то примерно 25% людей просто не переносили такое лечение, потому что у них появлялись суицидальные наклонности. Потому что интерферон – это пожарная команда, она не должна работать долго. Гораздо лучше пожар предотвратить путем вакцинации и питья витаминов, в первую очередь D3 зимой, потому что его зимой в наших широтах мало вырабатывается, соли цинка, кальция, магния. Это понятно, как работает, главное – не передозировать. Ну и есть надо пищу, богатую витаминами: свежие овощи и фрукты.
— Мир охвачен «омикроном». Это новый вариант коронавируса с большим количеством мутаций. Что вам, вирусологу, уже понятно про новый вариант патогена?
— Что диапазон изменчивости у коронавируса еще достаточно большой. В его РНК-геноме есть и известные замены, и неизвестные ранее. Причем неизвестных больше. Это означает, что коронавирус может и дальше меняться, эволюционировать. И из-за этого я не склонен, например, думать, что это последний вариант. А появление ВА.2 – второй ветви «Омикрона» — говорит об этом тоже.
— Там уже, по-моему, больше двух ветвей?
— Сейчас пока считается, что три. Но третья совсем минорная – она там меньше процента. А вот вторая, ВА.2 – растет. Более того, она растет в тех странах, которые вроде бы уже через максимум прошли, например, в Скандинавии.
— Значит ли это, что люди, которые переболели, заразились одним «омикроном», могут еще и вторым заразиться?
— Вот это сейчас как раз и исследуется учеными. И у меня, например, есть подозрения, что сейчас в основном заражаются подвариантами ВА.2 те, кто не болел ВА.1. Потому что они все-таки намного ближе друг к другу, чем, например, к «альфе» той же самой или к «дельте».
— «Омикрон» практически по всему миру дает характерный такой резкий всплеск в графиках. И в странах, где он стартовал раньше всего, вроде эта волна уже идет на спад. У нас же она еще идет резко вверх. До какой цифры в день может дорасти количество зараженных?
— В Штатах недавно был пик в 1 млн 300 тыс. в день. Но там, во-первых, выявление намного сильнее, чем у нас (больше тестов), во-вторых, население в 2,5 раза больше. Поэтому, как я думаю, «омикрон» может поднять заболеваемость в России до 400 тыс. в день. Кроме того, если сравнивать с США, у нас охват вакцинацией в 1,5 раза меньше.
— Этот взлет мы увидим в ближайшие дни?
— Да. Сейчас идет разгон. Думаю, у нас будет не месяц идти рост, а полтора-два. Если посмотреть на график, то у нас все волны более сглаженные и растянутые.
— С чем это связано?
— С транспортом. В аэропорту города Атланты, например, самолеты взлетают раз в 20-25 секунд. У нас даже в «Шереметьево» частота раз в 5 меньше. Это говорит об интенсивности авиаперевозок. Авиаперевозки – это как раз тот способ путешествий, при котором распространение инфекции идет с максимально возможной скоростью.
— Журнал Cell Research недавно написал о восьми противовирусных лекарствах, которые работают от «омикрона». В перспективу каких препаратов верите вы?
— «Паксловид» и «Молнупиравир» – вот два препарата, которые, как четко показано, работают как противовирусные. Найдены также и варианты справиться с воспалением — это дексаметазон и аналоги. Хорошо работают лекарства, которые убирают тромбообразование и цитокиновый шторм. Еще появились какие-то моноклоны, тоже против цитокинового шторма.
— «Паксловид» сейчас испытывается в России?
— Да, задействовано 16 государственных и частных медицинских учреждений в Москве, Подмосковье, Петербурге, Екатеринбурге и других городах. И, более того, Минздрав уже начал его регистрировать, как экспериментальный препарат. В последних рекомендациях Минздрава уже есть «Молнупиравир». Но отмечено, что он не зарегистрирован в Российской Федерации, в связи с чем его назначение возможно только при наличии решения врачебной комиссии и разрешения на временное обращение.
— «Паксловид» и «Молнупиравир» были сделаны именно против коронавируса?
— Специалисты компаний Pfizer и Merck пробовали сначала переориентировать препараты, которые уже есть: ингибиторы ферментов вирусов — возбудителей ВИЧ-инфекций и гепатита С. Но они не работали против коронавируса или работали очень слабо. Тогда специалисты провели модификации исходных препаратов, сделали несколько десятков вариантов, и два из них заработали по-настоящему. По сведениям компании Pfizer, «Паксловид» на 89% снижает риск госпитализации или смерти от COVID-19. И, главное, что мы можем теперь это проверить в любой лаборатории. То есть, надежда на будущее значительное снижение смертности от COVID-19 у нас есть. Но главной защитой, я напомню, остается вакцинация. Потому что пожар легче предотвратить, чем потушить.
По сообщению сайта Газета.ru