Святочные рассказы должны быть добрыми, таков закон жанра. Но у меня рассказ получился очень злой, заранее предупреждаю. Но и заранее успокаиваю – все кончилось хорошо.
Сообщаю также, что все здесь рассказанное основано на реальных событиях.
Буквально два дня назад, примерно в семь часов вечера, по окраинной, почти безлюдной, но очень зимней московской улице проходил молодой человек лет тридцати. Вдруг он заметил старика, который сидел на снегу в легком костюме, без пальто и шапки. «Что с вами, дедушка?» – спросил прохожий. Старик поднял на него затуманенные глаза и сообщил, что он гуляет и ждет, когда к нему выйдет его старшая сестренка Люся, она пошла за лопаткой, чтобы из снега куличики лепить.
Так как старику на глазок было лет этак под девяносто, то прохожему молодому человеку сразу стало ясно, что у бедняги старческая деменция, что он вышел из дому без спросу и сейчас в его бедном мозгу играют детские воспоминания восьмидесятипятилетней давности. Молодой человек заметил картонку, торчащую у старика из нагрудного кармана. На картонке крупным отчетливым почерком было написано: «Меня зовут Семен Елизарович, у меня потеря памяти. Позвоните моей дочери Сильвии». И – номер мобильного телефона.
Молодой человек поднял старика, чтоб тот не сидел на снегу, взял его под руку и позвонил по указанному номеру. Никто не отозвался. Он подумал, что, возможно, Сильвия сейчас руки моет. Через три минуты он позвонил еще раз. Но, наверное, Сильвия как раз жарила картошку на сковороде, и сковорода громко скворчала. Молодой человек на всякий случай ощупал карманы старика. Своего мобильника и ключей от дома у старика не было, зато в каждом кармане лежала вот такая картонка с телефоном дочери Сильвии.
Помаленьку они со стариком двинулись к дому молодого человека, и он звонил каждые десять минут. И все время придумывал для этой Сильвии уважительные причины, они же крутые отмазки. Начиная от «оставив мобильник дома, забежала на минутку к соседке и заболталась», до совсем ужасных, типа «отец исчез, и у нее от стресса начался сердечный приступ». Вполне возможное дело! Ведь, судя по возрасту старика, дочь его Сильвия была явно не девочкой. Даже если она была поздним ребенком, ей должно было быть не меньше сорока пяти… А то и все шестьдесят с хвостом.
Тем временем, безрезультатно названивая Сильвии, они дошли до дома, где жил молодой человек вместе со своей молодой женой. Он привел старика к себе в квартиру и вместе с женой попытался добиться от него толка – где он живет, где дочка Сильвия, есть ли у него другие дети, какие-то родные люди – но увы! Ничего, кроме сбивчивых рассказов о городе Миассе и сестре Люсе, которая сейчас придет с лопаткой и ведерком, вытрясти из старика не удалось.
Его накормили, умыли, уложили спать, продолжая названивать дочери Сильвии, которая, очевидно, тоже ушла гулять без спросу, куличики из снега лепить… Грустно.
Чем же дело кончилось?
А дело кончилось тем, что примерно в двенадцать часов ночи Сильвия позвонила своей подруге и сказала: «Мне уже тридцать восемь раз звонят с одного и того же незнакомого номера! Я никогда не отвечаю на звонки с незнакомого номера! Но тридцать восемь раз! Я даже боюсь, вдруг это бандиты какие-то?».
Подруга после некоторого размышления посоветовала ответить на сороковой звонок.
Сороковой звонок последовал в восемь утра следующего дня.
«Сильвия, простите, не знаю отчества! – обрадовался молодой человек. – Здравствуйте! Скажите, Семен Елизарович – это ваш папа? Я его вчера в сугробе нашел!»
«Ой, спасибо! – тоже обрадовалась Сильвия. – Так это вы все время звонили? А… Теперь понятно!»
«Что же вы не отвечали?!» – разозлился молодой человек.
«А я не отвечаю на звонки с незнакомых номеров…» – объяснила она.
«А для меня, значит, все-таки сделали исключение, на тридцать какой-то раз?»
«На сороковой, – уточнила она, и тут-то наконец ее слегка, как говорится, пробило, и она сказала: – Спасибо вам большое. Извините, пожалуйста».
Оказалось, что старик Семен Елизарович жил отдельно от дочери, в маленькой квартирке, и она его изредка навещала. Она приехала к молодому человеку, забрала своего отца и отвезла домой. Что там будет дальше – непонятно.
Но пока, как я и обещал, все кончилось хорошо.
Потому что молодой человек был очень хороший. Он мало того что не прошел мимо сидящего в сугробе старика, как сделали бы многие, оправдывая себя быстрой мыслью: «Напился, небось, старый бомжара!». Но даже вполне ответственный молодой человек мог бы просто вызвать милицию. Или скорую. И в лучшем случае дождался бы их приезда. Ясно, что старику в милиции или приемном отделении больницы было бы хуже, чем в доме этого безымянного молодого человека и его доброй жены. Его могли бы направить в приемник-распределитель, а оттуда и вовсе в психиатрический интернат для престарелых, а там уж ищи-свищи.
Но не будем о страшном, тем более под Новый год.
Все, повторяю, кончилось хорошо.
Конечно, если бы это был настоящий, классический, старый, английский святочный рассказ, то конечно, старик Семен Елизарович должен был внезапно вернуться в здравый ум и твердую память, пригласить врача и нотариуса, засвидетельствовать свое выздоровление и дееспособность, а далее… Ну а далее сами понимаете: отписать все свое богатство не разгильдяйке Сильвии, а вот этому прохожему молодому человеку. А обескураженной дочери сказать: «А ты бы не стеснялась отвечать на звонки с незнакомого номера, ха-ха-ха!».
Но такие финалы бывают только в очень старых и очень английских святочных рассказах. Будем рады тому, что все как-то обошлось.
Но ведь и в самом деле! Что за идиотская манера (иначе не получается, это у меня самый мягкий эпитет) – не отвечать на звонки с незнакомых номеров?
Ведь и вправду: эта Сильвия в своей записке сама просит позвонить того, кто вдруг встретит на улице ее больного отца – и сама же «не отвечает на звонки с незнакомых номеров». Так и хочется спросить: Сильвия, ты нарочно? Или у тебя со здравым смыслом проблемы?
Вот три стандартные ситуации:
Ваш друг или родственник может упасть и сломать ногу, при этом то ли разбив свой мобильник, то ли придавив его тяжестью своего тела в дальнем кармане, и вот какой-то прохожий дает ему свой телефон – а вы «не отвечаете на звонки с незнакомых номеров».
Вашу подругу, жену, знакомую – могут ограбить на улице, отняв сумочку с мобильным, с кошельком, с документами; но вот она добралась до какого-то ларька, там ей дали телефон позвонить, позвать на помощь вас, ее мужа или друга – а вы «не отвечаете на звонки с незнакомых номеров».
Кто-то из ваших близких вдруг попал в полицию, его мобильник забрали, но у него есть право на один звонок, полицейский дает ему телефон – а вы «не отвечаете на звонки с незнакомых номеров».
Для того чтоб в жизни все шло более или менее гладко, надо стараться избегать вот таких ужасных ситуаций. А для этого надо о них помнить. Учитывать их вероятность.
Ладно. Не будем нагнетать ужасы.
Бывают ситуации не столь трагичные. Просто даже комичные. Но тоже обидные. Я решил сделать своей знакомой новогодний подарок. Купил ей в интернете одну штучку и, разумеется, заказал доставку. Предупредил: «Такого-то числа с шести до девяти жди Дедушку Мороза с гостинцами. Он позвонит и приедет, запомни, с шести до девяти вечера!». «Ах, спасибо! Ах, как приятно!» В девять часов мне звонит Дед Мороз, и довольно-таки раздраженно говорит: «Вашей адресатки дома нет! Я ей третий раз звоню!». «Сейчас, Дедушка, подождите минутку!» Перезваниваю ей. «Ты куда делась? Мы же договорились, с шести до девяти! Дед Мороз дозванивается!» – «Ой, а это он три раза звонил? А я просто никогда не отвечаю на звонки с незнакомых номеров!»
Но и тут все опять кончилось хорошо.
Остается понять – кто этот бессердечный и недальновидный (опять же мягко выражаюсь) субъект, который всю эту ерунду придумал?
Боюсь, что лично-персонально такого злодея нет. Эта странная мода на болезненный культ приватности – всего лишь реакция на всевластие и всезнание государства и цифровых (да и не только цифровых) корпораций. В ситуации, когда государство и Google знают о тебе все – от анализа крови до случайно произнесенных в радиусе трех метров от смартфона слов (на которые тут же тебе приходит реклама: в разговоре сказал «бюст короля Карла» – получи рекламу бюстгальтеров, королевских креветок и сочинений Карла Маркса) – вот в этой ситуации возникает желание выгородить себе тихое местечко. Установить «личные границы».
Личные границы, безусловно, нужны и важны. Но большинство их понимает не совсем правильно. Личные границы – это прежде всего границы личности, в которых существует, и хорошо себя чувствует, и может успешно развиваться ваше человеческое «я». То есть ваши незыблемые ценности и твердые принципы. Не предавать. Не лгать. Не кланяться сильным и богатым. Для кого-то – это вера в Бога и его Церковь. Для кого-то – товарищество, патриотизм, политические убеждения. Еще для кого-то – верность своему призванию, таланту, жизненному пути. Некий пограничный столб – «вот за эту границу я никогда не выйду». Не упрекну Бога в сердце своем. Не предам родину, друзей, соратников, не пропью свой талант, не брошу начатое дело…
Внимание, еще раз: настоящие личные границы – то есть на самом деле границы личности – это тот рубеж, за который вы сами не можете выйти, не нарушив внутренних устоев своего «я». А вовсе не болезненная обидчивость, и уж конечно, не нервический страх, что кто-то неизвестный позвонит мне с незнакомого номера.
Но в кошмарной сутолоке цифровой открытости возникает фантазия о каких-то особо счастливых людях, об избранных, которые живут в уютном мире, огражденном от внешних вмешательств. Этакие аристократы или, в крайнем случае, представители буржуазной верхушки. Опять же на английский манер. Форсайты своего рода, из одноименного многотомного романа Джона Голсуорси. Кто читал, тот помнит – на протяжении всех томов семейство Форсайтов общается только и исключительно в своем кругу, среди тетушек и племянников, кузенов и кузин, тщательно отторгая чужаков.
Иные нынче времена.
Все эти «личные границы», слабые, обреченные на вечный треск-хруст и вечный по этому поводу невроз – это фантазия о жизни аристократов. Фантазия, родившаяся в среде трудящегося класса, к которому мы все принадлежим. Смешные, нелепые и порой опасные попытки «не отвечать на звонки с незнакомых номеров» – это ведь игра в личного секретаря при его отсутствии.
Все эти игрушки – «Бентли» для бедных.
Ну его. Лучше метро или электробус. Честнее, надежнее и без самообмана.
С наступающим Новым годом, друзья! Пусть в Новом году у вас будет побольше подлинных человеческих радостей, и пусть радужные обманки не туманят вам глаза.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
По сообщению сайта Газета.ru