Стоковые изображения от Depositphotos
Сотни пострадавших от парижских терактов 13 ноября 2015 г. будут наблюдать за судебным процессом над террористами. Подробнее о том, как им удалось добиться изменения правил оказания помощи пострадавшим от терактов — прямо сейчас в программе «Незаметная Европа».
8 сентября в Париж начался судебный процесс по делу о событиях 13 ноября 2015 года. В результате нападения террористов тогда погибли 130 человек. В том числе 25-летняя Эстель, убитая в концертном зале Батаклан.
Страшные воспоминания
Мария Бользер, её мать, приехала из Бретани, чтобы принять участие в судебном заседании. Свои показания она будет давать в октябре: «Я собираюсь там рассказать о том, что̀ происходило 13 ноября, а также о том, что̀ происходило после. О последующих днях, месяцах и даже годах. Потому что это перевернуло мою жизнь и много других жизней. И мы пока не излечили эти раны».
Мари согласилась рассказать нам об этих ранах. О гибели свое дочери она узнала от своего мужа в тот же вечер, когда случился теракт. После чего они тут же отправились в Париж. После нескольких дней безуспешных поисков пара, наконец, смогла опознать тело своей дочери в парижском Институте судебной медицины:
«Секретарь пригласила нас в кабинет и попросила заполнить документы. А затем начала задавать вопросы: «А вы уже ходили в похоронное бюро? Нужно этим заняться! Вашу дочь будут хоронить или кремировать?» Нас это ошеломило. Мы даже не знали точно, где она. У нас было только 5 минут, чтобы увидеть её за стеклом. После чего никаких новостей не было в течении недели. Затем они нам позвонили, чтобы пригласить забрать тело. Всего были приглашены 5 семей в одно и то же время. Мы вошли в коридор, к которому примыкали пять залов. Там было человек 10 или 150. Некоторые люди ошибались дверью. Царила полная неразбериха. Люди кричали, плакали в коридоре, падали в обморок. Когда вы входите в зал, вам говорят, что у вас есть 30 минут, по истечении которых гроб будет закрыт. Затем гробы выносят один за другим и кладут в катафалки. И после этого — дело сделано. Всё это я никогда не забуду...»
Этот рассказ — только один из примеров плохой организации, с которой столкнулись пострадавшие от терактов 2015 г. Были случаи ошибок при установлении личности погибших, в результате которых люди прощались не со своими родными.
Работа над ошибками
Сейчас некоторые решения, принятые 6 лет назад, переосмысливаются. Больница Питье-Сальпетриер превращена в образовательный центр по вопросам кризисной медицины для других клиник.
Матьё Ро, глава отделения анестезии и реанимации в Питье-Сальпетриер, координировал в этой больнице поступление раненых поздно вечером 13 ноября 2015 г. Чтобы избежать, допущенных тогда ошибок, сейчас здесь созданы курсы по военной медицине, кризисному менеджменту, информационным системам и специальный отдел по опознанию погибших:
«Урок, который мы извлекли, помимо вопросов организации лечения, это совершенствование методов опознания погибших и приёма раненых. Речь не столько в плане физической помощи, тут у нас накоплен большой опыт, а в плане психической поддержки. Совершенствование методов поддержки родственников погибших, оказании помощи в нахождении и опознании своих родных. Мы также научились более эффективную поддерживать персонал. Поскольку он тоже переживает психологическую травму».
Министерство юстиции создало межведомственную комиссию для оказания согласованной помощи пострадавшим от терактов. Комиссия также стремится улучшить нормативную базу по психологической поддержке пострадавших, предоставления им денежных пособий и оказанию помощи в возвращении на работу. как нам рассказала член комиссии Фредерик Каландра, министерство внутренних дел, спасательные службы и больницы также разработали новые электронные инструменты:
«В 2018 г. были созданы цифровые платформы SINUS и SIVIC, которые призваны помочь в опознании погибших, чтобы избежать ошибок, дублирования, ложной тревоги и т.п. Только что был опубликовано распоряжение о создании SIVAC, межведомственная база данных о жертвах терактов и катастроф. Это важный этап в организации обмена информацией. До 11 государственных органов и как минимум 7 министерств могут быть задействованы в чрезвычайных ситуациях как террористические акты, стихийные бедствия и другие происшествия с большим количеством жертв».
Еще одно нововведение —кризисный центр, который может начать действовать по решению премьер-министра или министра внутренних дел в случае теракта, стихийного бедствия или любого другого происшествия. Мы присутствовали на учениях, в ходе которых отрабатываются действия при теракте. По словам Ива Окде, заместителя директора отдела кризисного менеджмента МВД Франции, в центре работы центра — колл-центр для приёма звонков от людей, которые могут пострадать во время теракта или их родственниками. Предусмотрена возможность сразу отвечать на 50 одновременных звонков. А если число звонков будет расти, возможности могут быть расширены при помощи Красного Креста.
Борьба за права пострадавших
Артур Денуво, переживший теракт в Бетаклане, возглавляет ассоциацию жертв терактов 13 ноября «Life for Paris». Члены ассоциации добиваются признания своих прав на получение пособий и возмещения затрат на лечение и психологическую помощь. Они хотят, чтобы их статус был приравнен к пострадавшим от военных действий. Артур также будет давать показания в суде, который, по его, словам должен перевернуть страницу в биографии пострадавших:
«Мы упорно боролись за то, чтобы наш статус имел ясное определение и имел определенные последствия с точки зрения прав. Мы также думаем над тем, что стать жертвой очень просто. Это происходит быстро, помимо нашей воли. Но может ли государство, общество и мы сами сделать так, чтобы мы в один прекрасный день перестали ощущать себя жертвами? Чтобы мы не оставались в этом статусе всю жизнь. Это было главной целью нашей борьбы. Но она полностью еще не закончена. Есть что-то, что нам еще мешает. Но в какой-то момент мы должны избавиться от этого».
Жан-Пьер Альбертини, чей сын Стефан был убит в Батаклане, задается еще одним вопросом. В книге, которую он написал в память о сыне, он рассуждает о мерах по противодействию радикальному исламизму:
«Существует медаль для жертв терроризма. Медаль! Если государство предпочитает раздавать медали вместо того, чтобы одержать верх над определенной идеологией, это значит, что оно находится в тупике. Значит оно признаёт существование жертв, но не может сделать так, чтобы их число не росло...»
Но с 2017 г. несколько попыток джихадистов организовать теракты были сорваны во Франции и в других странах Европы.
Жан-Шарль Брисар, эксперт по вопросам безопасности, констатирует, что после провала 2015 г., когда теракты организовали лица, за которыми следили европейские спецслужбы, был достигнут определенный прогресс.
«Был сделан вывод, что эти группы имеют транснациональный характер, что они перемещаются через границы, поэтому спецслужбам важно обмениваться оперативной информацией с заграничными коллегами. Сейчас сотрудничество между государствами налажено лучше и это очень важно для будущего. Кроме того, террористические организации, которые нам угрожали и угрожают, значительно ослаблены военными операциями. Угроза сохраняется, конечно, желание этих групп напасть на нас никуда не делось, мы это знаем. Но мы считаем, что этот риск сейчас значительно меньше, по сравнению с внутренней угрозой».
С 2015 г. численность французских спецслужб, действующих внутри страны, увеличилась вдвое.
По сообщению сайта Euronews