Стоковые изображения от Depositphotos
Алексей Плотников (к.ю.н., международное право)
«Крымский потоп» в июне 2021 года наглядно показал безответственность оккупационных «властей» в отношении к экологии Крыма. На этом ресурсе много раз обсуждались вопросы хищнической эксплуатации водных ресурсов полуострова, отсутствия надлежащей экологической оценки проектов, необдуманного строительства, ведущих к разрушению уникальных экосистем. Вполне вероятно, что уничтожение оккупантами природы Крыма сможет стать предметом рассмотрения в Международном уголовном суде. Сегодня как никогда ранее реальна перспектива появления в международном уголовном праве преступления экоцида.
Корпус норм международного права по защите окружающей среды формировался в течение всего ХХ века, и является весьма обширным. Вспомним только то, что касается вооруженных конфликтов и оккупации. Согласно статье 35 Дополнительного протокола к Женевским конвенциям 1949 года [1], запрещается применять методы или средства ведения военных действий, которые имеют своей целью причинить или, как можно ожидать, причинят обширный, долговременный и серьезный ущерб природной среде. В соответствии со статьей 55 того же Протокола, при ведении военных действий проявляется забота о защите природной среды от обширного, долговременного и серьезного ущерба. Такая защита включает запрещение использования методов или средств ведения войны, которые имеют целью причинить или, как можно ожидать, причинят такой ущерб природной среде и тем самым нанесут ущерб здоровью или выживанию населения.
Международный Комитет Красного Креста ведет учет обычных норм международного права, среди которых можно выделить Норму 44 «Надлежащее принятия во внимание защиты окружающей среды при проведении военных операций» [2]. Она предусматривает, что при ведении военных операций должны быть осуществлены все необходимые меры для предотвращения случайной ущерба окружающей среде, или свести ее к минимуму. Отсутствие точных знаний о влиянии военных операций на окружающую среду не освобождает сторону в конфликте от принятия таких мер.
Это требование связано как нормами международного гуманитарного права об оккупации, так и нормам международного экологического права об ответственности за экологический ущерб, причиненный деятельностью государства, или деятельностью под контролем государства вне территории этого государства. Существует единый принцип, который повторяется в Стокгольмской декларации ООН по проблемам человека и окружающей среды [3], Декларации Рио 1992 года, Конвенции о биологическом разнообразии 1992 года [5], и многих других документах: государство несет ответственность за то, чтобы деятельность под его юрисдикцией или контролем не наносила ущерба окружающей среде других государств или районов за пределами действия национальной юрисдикции.
Принцип ответственности государств за экологическое состояние оккупированной территории во время вооруженного конфликта утверждается в международной практике. Так, в 1991 году Совет Безопасности ООН принял резолюцию 687, которая касалась оккупации Ираком Кувейта [6]. В ней, в частности, отмечалось, что Ирак «несет ответственность по международному праву за любые прямые потери, ущерб, включая ущерб окружающей среде и истощение природных ресурсов … в результате незаконного вторжения Ирака и оккупации им Кувейта».
В 2019 году Комиссия международного права ООН приняла в первом чтении Проект принципов по защите окружающей среды в связи с вооруженными конфликтами [7]. Часть 4 проекта устанавливает принципы применимые к ситуациям оккупации. В соответствии с принципом 20 оккупирующее государство должно уважать и защищать окружающую среду на оккупированной территории, и при управления такой территорией принимать во внимание экологические соображения. Государство-оккупант должно осуществлять надлежащие меры по предотвращению значительного ущерба окружающей среде на оккупированной территории, который может привести к ущербу здоровью и благополучию населения оккупированной территории. Принцип 21 предусматривает, что оккупирующее государство при управлении природными ресурсами оккупированной территории должно осуществлять такое управление в интересах населения оккупированной территории способом, обеспечивающим их устойчивое использование и сводящим к минимуму экологический ущерб. Согласно принципу 22, государство-оккупант должно проявлять должную предусмотрительность во избежание значительного ущерба окружающей среде районов, находящихся за пределами оккупированной территории.
Отметим, что эти существующие, и формирующиеся международные нормы касаются международно-правовой ответственности государств. Существование таких правил в международном праве создает основу для признания действий, наносящих существенный вред окружающей среде, международным преступлением, за которое наступает индивидуальная уголовная ответственность физических лиц. Такое преступление и получило в международной практике название «экоцид».
Автором термина «экоцид» является американский профессор и специалист в области биоэтики Артур Гальстон (Arthur W. Galston). В 1970 году он применил это слово для обозначения преднамеренного уничтожения природы Вьетнама с военными целями. В 1978 году Подкомиссия ООН по предотвращению дискриминации и защите меньшинств предложила включить норму об экоциде в Конвенцию о предупреждении преступления геноцида 1948 года, однако это предложение не нашло поддержки [8]. Возможность включения экоцида в перечень международных преступлений дебатировалось в Комиссии международного права ООН в связи с разработкой проекта Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества. Под влиянием этой работы в перечень военных преступлений по Римскому статуту Международного уголовного суда [9] было включено «умышленное совершение нападения, когда известно, что такое нападение явится причиной … обширного, долгосрочного и серьёзного ущерба окружающей среде».
Проблема с имеющимся определением в Римском статуте заключается в том, что оно связывает преступление против окружающей среды исключительно с ведением боевых действий. Его следует связать с деятельностью государства, которая сама по себе не направлена на достижение военного преимущества, к примеру, с управлением оккупированной территорией. Поэтому был необходим следующий шаг – разработка нормы о международной уголовной ответственности за экологический ущерб независимо от факта ведения боевых действий.
Солидное основание для этого создает практика государств, в которых экоцид признается преступлением по национальному уголовному праву. Так, уже в самой первой редакции Уголовного кодекса Украины 2001 года появляется, и дальше остается неизменной статья 441 [10]. Согласно ей, экоцид – это массовое уничтожение растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов, а также совершение иных действий, которые могут повлечь экологическую катастрофу. Такое деяние наказывается в Украине лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет. Практическое тождественно определение содержится в статье 358 Уголовного кодекса Российской Федерации [11], предусматривающей наказание за преступление экоцида в виде лишения свободы на срок от 12 до 20 лет. Экоцид признается преступлением в уголовных кодексах большинства постсоветских стран [12]. Работа по включению преступления экоцида в уголовное законодательство ведется в ряде других стран, в частности Бельгии, Испании, Канаде, Франции [13]. 12 января 2021 Европейский Парламент принял резолюцию, в которой содержится призыв к государствам-членам ЕС поддержать признание экоцида как международного преступления по Римскому статуту [14]. Уже подано первое обращение в Международный уголовный суд, касающееся экоцида. 23 января 2021 группа лидеров коренных народов Бразилии обратилась в Гаагу по поводу политик президента страны, которые приводят к уничтожению лесов и подрывают основу для существования коренных народов [15].
Как видим, прямо сейчас происходит стремительное развитие международного права о преступлении экоцида. На этом фоне 22 июня 2021 группа международных экспертов подготовила проект изменений в Римского статута, которым до него предлагается ввести экоцид как особое международное преступление.
Согласно проекту [16], «экоцид» означает противоправные и бессмысленные действия, совершенные с пониманием, что есть существенная вероятность серьезного или широкомасштабного или длительного вреда окружающей среде от таких действий». При этом, под «бессмысленным» подразумевается халатность относительно вреда, который может быть явно чрезмерным по отношению к ожидаемым социальным и экономическим преимуществам. Под «серьезным ущербом» имеется в виду вред, вызывающий очень сильные неблагоприятные изменения, подрыв или вред любого элемента окружающей природной среды, в том числе тяжкое воздействие на человеческую жизнь, или на природные, культурные, или экономические ресурсы. Под «широкомасштабным» имеется в виду ущерб, распространяющийся за пределы ограниченной географической области, пересекающий государственные границы, или от которого страдают целые экосистемы или виды, или большое количество людей. Под «долговременным ущербом» имеется в виду такой ущерб, что не может быть восстановлен естественным путем в разумный срок.
Деятельность оккупантов в Крыму с большой вероятностью попадает под такое определение. В этой статье мы не будем приводить дополнительной информации об этой деятельности, ведь она уже неоднократно публиковалась на нашем ресурсе и в других источниках (например: [17], [18], [19]). Отметим, что Украине следует уже сейчас рассмотреть возможность подачи на рассмотрение МКС информации о крымском экоциде. Этому может помочь опыт бразильского обращения, упомянутого выше, которым уничтожение природной среды рассматривается как часть геноцида коренного народа. Это позволяет рассматривать преступление экоцида как часть уже имеющегося в Римском статуте преступления геноцида. Соответствующая подготовительная работа также будет полезной, когда экоцид будет признан международным уголовным преступлением.
Наконец, не следует рассчитывать исключительно на Международный уголовный суд. Украинское законодательство уже позволяет осуждения виновных в экоциде по Уголовному кодексу Украины. По меньшей мере два таких дела уже расследуются о деятельности российских оккупантов на Донбассе, которая грозит экологическим бедствием [20], [21]. Ничто не препятствует возбуждению уголовных производств относительно экологического ущерба, вызванного действиями оккупационных де-факто органов власти Крыма.
Преступление экоцида будет закреплено в Римском статуте Международного уголовного суда не завтра. По оценке экспертов, разрабатывавших определения, для этого необходимо от двух до семи лет [22], и именно ситуация в Крыму может стать для МКС удобной делом, которое позволит рассмотреть новое преступление экоцида в связке с хорошо признанными международными преступлениями, по которым существует значительная судебная практика. Однако, то попадет ли крымский экоцид на рассмотрение Международного уголовного суда будет зависеть, в первую очередь, от Украины.
Источники
1. https://zakon.rada.gov.ua...
2. https://ihl-databases.icr...
3. https://zakon.rada.gov.ua...
4. https://zakon.rada.gov.ua...
5. https://zakon.rada.gov.ua...
6. https://undocs.org/ru/S/RES/687(1991)
7. https://documents-dds-ny....
8. https://ecocidelaw.com/hi...
9. https://zakon.rada.gov.ua...
10. https://zakon.rada.gov.ua...
11. http://www.consultant.ru/...
12. https://ecocidelaw.com/ex....
13. https://www.endecocide.or...
14. https://www.europarl.euro...
15. https://www.universal-rig...
16. https://static1.squarespa...
17. https://ua.krymr.com/a/ne...
18. https://ua.krymr.com/a/pr...
19. https://ua.interfax.com.u...
20. https://reyestr.court.gov...
21. https://reyestr.court.gov...
22. https://www.stopecocide.e...
https://arc.construction/...
По сообщению сайта арба.ру