Михаил Делягин, Евгения Войко и Максим Клягин о гуманизации российского Уголовного кодекса
Президент РФ Дмитрий Медведев подписал пакет поправок в Уголовный Кодекс. Согласно документу, более ста статей УК, ранее предусматривающих лишение свободы, теперь становятся более «гуманными» — то есть преступник отныне не всегда должен сидеть в тюрьме. В частности, по 68 пунктам УК отменен низший порог наказаний в виде ареста, для 11 видов нарушений основным наказанием станет штраф, ещё 12 будут грозить исправительными работами. Кроме того, по 118 составам преступлений отменён нижний предел наказания в виде исправительных работ и ареста.
Подобную «облегчённую версию» УК многие эксперты уже назвали революционной, новаторской, а кто-то — крайне опасной. Ведь теперь на свободе вполне законно смогут расхаживать те, кто повинен, например, в незаконном предпринимательстве, клевете, кражах, а также грабеже и разбоях. Послабления получат граждане, которые совершили преступление «по неосторожности» или нарушили закон в первый раз.
К чему же приведёт такая гуманизация российского законодательства? Поможет разгрузить тюрьмы, снизить бюджетные расходы и избежать «посадки» невиновных«? Или ещё больше развяжет руки преступникам? С этими вопросами мы обратились к нашим экспертам.
Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации:
— Данные изменения в Уголовном кодексе РФ обязательно приведут к разгулу криминала, и я думаю, что для этого они (эти изменения) и вносились. Что такое разбой, совершенный по неосторожности? Никакими «обстоятельствами» такие преступления оправдать нельзя.
Грабеж и разбой — это все абсолютно осознанные преступления против личности. Данные изменения были проведены под эгидой общей гуманизации законодательства, что является делом правильным. Например, часто в делах предпринимательства люди незаслуженно страдают или наказание несут люди мало виновные. Но грабеж и разбой и им подобные действия — это все равно тяжелые преступления, и это сознательные преступления. И не сажать за них нельзя. Я хотел бы, чтобы те люди, которые поддерживали эти изменения, сами стали жертвой такого преступления. Возможно, тогда бы они иначе взглянули на этот вопрос.
Евгения Войко, политолог:
— Никто не будет спорить, что по таким составам снятие нижних барьеров и замена лишения свободы на штрафные и другие санкции, более мягкие — правильное направление. Конечно, места лишения свободы нужно освобождать от лиц, не представляющих большой степени общественной опасности. В то же время существует опасность того, что новые поправки на практике могут защитить интересы не только мелких хулиганов и нарушителей правопорядка, но и организованной преступности.
Максим Клягин, аналитик УК «Финам Менеджмент»:
— Полагаю, что при условии эффективного развития соответствующей правоприменительной практики подобные поправки, действительно, могут привести к положительным результатам. По крайней мере, в той части, где речь идёт об экономических преступлениях. На мой взгляд, заключение под стражу, являющееся по законодательству наиболее суровой мерой пресечения, должно применяться только в случае совершения тяжких и особо тяжких преступлений — когда не представляется возможным применение других мер пресечения, а нахождение обвиняемого лица на свободе создает высокую общественную угрозу. Как известно, на практике ситуация обстоит иначе. Часто заключение под стражу, в том числе в силу низкого уровня развития соответствующих институтов и практик использования других мер пресечения, очевидно, не соответствует тяжести противоправных деяний, что, безусловно, создает существенные дисбалансы.
По сообщению сайта Аргументы и Факты